Внешне спокойная обстановка на страницах прессы была обманчива. В кулуарах спецслужб вовсю бушевало торнадо межведомственных претензий, в эпицентре этого катаклизма находился «Комитет информации» и его руководитель генерал-полковник Журавлев.
Не нужно было быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, кто станет крайним в происходящих событиях.
«Твои дни, дружище, сочтены», – утром, бреясь перед зеркалом, мысленно проговорил своему отражению Андрей Андреевич. Через два дня по распоряжению президента было назначено заседание Совета безопасности, где Журавлеву надлежало отчитаться, а заодно и выслушать свой собственный «приговор». Но пока он оставался руководителем «Комитета информации», и, прежде чем сдавать дела, нужно было их подготовить к сдаче.
И первым делом генерал-полковник наметил провести «разбор полетов» по произошедшей трагедии. Следовало определиться, в чем же они просчитались и где допустили роковую ошибку, а может, и не одну.
На совещание были вызваны все ведущие специалисты, подчиненные «Комитету информации», эксперты, аналитики, плановики, оперативный состав и даже руководитель групп силовой поддержки.
Несмотря на внушительные размеры кабинета Журавлева, народу набилось, что называется, яблоку негде упасть. Когда все расселись, со своего места поднялся Андрей Андреевич и обратился к своим сотрудникам:
– Чтобы сократить предисловие, скажу так – всем известна тема сегодняшнего совещания. Если у кого есть какие-то мысли, прошу выступать.
Первым поднялся эксперт-баллистик, высокий грузный мужчина с длинной бородой лопатой, придающей ему сходство с купцом начала прошлого века.
– На месте перестрелки я изучил все данные по различным экспертизам и могу уже обобщить их, – глухим голосом проговорил баллистик.
– Слушаем вас внимательно, Георгий Петрович, – делая пометки в своем рабочем ежедневнике, кивнул Журавлев.
– Данные баллистической экспертизы таковы: если все «топтуны» были застрелены в голову пулей калибра девять миллиметров системы Макарова, то бойцы группы захвата были этим же боеприпасом лишь ранены в незащищенные броней конечности, а потом добиты бронебойными пулями такого же калибра, но более мощного патрона. Проще говоря, штурмовиков добивали из «гюрзы», это подтвердили и найденные гильзы на месте перестрелки. Кроме того, именно из «гюрзы» были добиты и двое раненых боевиков.
– Что это значит? – поставив знак вопроса, спросил генерал-полковник.
– Снайпер был извещен о месте передачи груза. Прибыл туда заранее, обустроился на дереве и стал ждать. Когда прибыли купцы и продавец, он только наблюдал за процессом купли-продажи, но как только появилась группа захвата, он вмешался. Сперва ликвидировал оцепление из «топтунов», потом уничтожил полковника Бородина с водителем группы захвата, лишив последних руководства и связи. Следом пришел черед группы захвата. Кроме оперативников ФСБ неизвестный снайпер уничтожил и раненых боевиков. То есть главное для него было – контролировать получение груза. В конце концов груз получил и впоследствии переправил в заранее оговоренное с заказчиками место.
– Значит, это был страховочный вариант? – Журавлев с интересом посмотрел на баллиста.
– Несомненно, – эксперт утвердительно кивнул своей могучей бородой.
– Интересно, а куда потом заряд имитатора перевезли?
– Уже и это известно, – со своего места поднялся полковник Родимцев. С момента гибели товарища Сергей Николаевич осунулся, похудел, от хронического недосыпания лицо приобрело землистый цвет, но Родимцев ничего этого не замечал, поставив перед собой цель найти убийцу Бородина. – Мы считали, что «Облако» повезут на Северный Кавказ, там немедленно перекрыли буквально все дороги, но результат нулевой. Тогда я решил повести поиски от места перестрелки в обратном направлении. И вскоре было установлено, что на следующий день после перестрелки из Воронежской области с одного из приватизированных военных аэродромов вылетел чартерный рейс Воронеж – Ташкент – Карачи. Я лично разговаривал с командиром экипажа, совершавшего этот рейс. Он сообщил, что действительно везли завернутый в брезент предмет, похожий на пару двухсотлитровых бочек. И сопровождали его четверо мужчин интернациональной внешности.
– Уточните, – попросил генерал-полковник.
– Двое европейцев, один араб и один кавказец. Все четверо объяснялись на русском без акцента, но между собой общались на английском. И, как отметил про себя командир самолета, тоже без акцента, что свидетельствует об их длительном проживании в англоговорящей стране.
– Ну, здесь все понятно. А что с грузом?
ebooksa