Дерзкий морпех

– А что радисты? – полковник уже полностью овладел собой. Он поправил полевую форму, застегнул все пуговицы и затянул ремень с кобурой.

– В связи с особой задачей вертолеты двигались в режиме радиомолчания, – доложил дежурный.

– Необходимо отправить на поиски воздушного разведчика.

– Уже, – дежурный офицер указал в направлении взлетно-посадочной полосы, по которой, разогнавшись, в небо взмывал фронтовой разведчик «Су-24», потом добавил: – Вертолетное звено со спасателями тоже готово. Начнут действовать, как только получат координаты.

– Хорошо, – мрачно произнес Долгов и привычной скороговоркой потребовал: – Связь со штурмовой бригадой полковника Серебрякова, пусть выдвигаются.

Глава 22

Возвращение в подземную крепость для Сабира было не самым приятным событием. Он, что называется, облажался по полной программе. Мальчишку упустил, не сберег посланных с ним людей. Взорванный вертолет с разведчиками все это перекрыть не мог, хотя в другое время Пуштун наверняка бы не обратил внимание на гибель боевиков из отряда Кобры, высказав свое обычное изречение «на войне как на войне».

Но так бывало только в том случае, когда задание выполнялось, а сейчас… Ко всему еще и этот чертов Иезуит, который являлся настоящим дьяволом во плоти человека.

Сабир знал не понаслышке, как иорданцы из охраны рыжего европейца пытали заподозренных в предательстве или шпионаже. Смуглолицые верзилы были хладнокровными палачами, с невозмутимыми лицами они ломали кости жертве, выворачивали суставы, буднично сдирали кожу с живого человека, не позволяя тому провалиться в спасительное забытье. Жалобные крики и мольбы о пощаде их не останавливали.

Маленький таджик-полукровка вдруг вспомнил то, что оставалось от несчастного после «обработки», – окровавленный кусок мяса с пульсирующими волокнами мышц. Он достаточно повидал крови и смертей в своей жизни, но отправляться на встречу к Аллаху в виде освежеванной туши не собирался.

Времени связаться с эмиссаром «Аль Кайеды» у него уже не было, а значит, призрак смерти становился все реальнее.

«Меня не разделают, как барана», – с ненавистью подумал Сабир, представляя в эту минуту на месте горилл из охраны самого Иезуита и Пуштуна. Рука ординарца снова машинально коснулась подкладки куртки. «Если что, составят мне компанию на пути к Аллаху».

Решимость Сабира вскоре была окуплена с лихвой, ему повезло перехватить радиопереговоры одной из зенитных точек с Ахмедом Касимовым. Афганские моджахеды докладывали, что сбили русский вертолет, летящий в сторону равнины.

Ординарец Пуштуна мгновенно сообразил, что это его шанс. По всему выходило – это был тот самый вертолет, на котором забрали Хаджибеева волчонка.

Сабир с последним моджахедом из отряда Кобры, оседлав чудом уцелевший «УАЗ», помчался к афганским зенитчикам.

Только после этого таджик позволил себе вернуться в подземелье к Ахмеду Касимову. Пуштун встретил его гневным взглядом, он сидел возле стола, широко расставив ноги и уперевшись ладонями в колени.

– Рассказывай подробно, что произошло, – прорычал полевой командир и тут же невольно скосил глаза на сидящего поодаль Иезуита.

Сабир сел за грубо сколоченный стол в командном боксе бункера, над ним горел аккумуляторный фонарь, заливая тусклым светом разложенную на столе карту. Это была хорошая карта, турецкая, сделанная с учетом всех мельчайших ориентиров.

– Вот, – сказал таджик, указав заскорузлым пальцем точку на карте. – Вот здесь упал сбитый вертолет.

– Они погибли? – быстро спросил сидящий напротив Ахмед Касимов, он внимательно и долго смотрел в лицо своего помощника, потом задумчиво добавил: – Ты же знаешь, что произойдет, если мальчик останется живым?