– Да тьфу на вас! – расстроился предприниматель и отвернулся.
– Это взятка, – поинтересовалась Маша, – или добровольная помощь малообеспеченным слоям населения?
– А я вот где-то слышала, что для большинства женщин, обитающих на планете, Бенджамин Франклин – самый желанный мужчина в мире, – как бы между прочим заметила Люба. И замолчала – видно, стала прикидывать, куда бы истратила свою долю от взятки в крупном размере, и сравнивала ее с зарплатой.
– Расслабьтесь, Виктор Павлович, – посоветовал Глеб. – Вы убеждены, что долго мы в этой местности не пробегаем. Так чего вам переживать? И деньги целыми останутся, и не придется сокрушаться о потере миллионов. Вам нужно лишь остерегаться парней Баррозо. Если люди, перевозившие вас на Гуантанамо, как-то договорились с этим уважаемым сеньором, почему бы им повторно не договориться? Очень скоро здесь появятся ваши люди, они отобьют вас у наркоторговцев или у людей, работающих на Госдеп, если вас вдруг схватят. Вдумайтесь, Виктор Павлович, ваше положение намного лучше нашего. Может, имеет смысл перейти под ваше покровительство? – Он недобро засмеялся, и Бутерс предпочел не комментировать.
Положение складывалось пикантное. Связи с внешним миром не было. Радиосвязь внутри группы осуществлялась с помощью индивидуальных УКВ-радиостанций. Для связи с лодкой применялся КВ-приемник, но что об этом вспоминать… В голове отложились несколько номеров, но для этого предстояло добраться до ближайшего телефона. Не столь уж сложная проблема. Им нужно где-то спрятаться, отсидеться. Глеб не дал им понежиться на песочке, поднял, погнал в дебри. Тревожили следы, оставшиеся после них. Понятно, что виновников тарарама на Санта-Ирине будут искать. Причем искать их будут и клевреты Баррозо (за массовое убийство «мирных sicarios»), и дружки Бутерса, и его враги. Полный винегрет. А по следам отчетливо видно, что шесть человек вышли из моря, передохнули и растворились в зарослях, к тому же никакой надежды на дождь…
Светало неудержимо. Они пробивались, используя «катраны», через плотные заросли какой-то диковатой растительности с глянцевыми листьями, увязали в раскидистом папоротнике, и вскоре Мария начала ворчать, что ее уже кусают и отпуск в экзотической стране представлялся как-то иначе. Виктор Павлович пару раз пытался отстать, но ему придавали ускорение, намекая, что при неправильном поведении он может оказаться на «цепи». Заросли погружались в низину, подрастали деревья, рассасывался надоедливый подлесок, и вскоре стали появляться одинокие скалы, усыпанные прожилками минералов, а позже и целые массивы плотно сбитых скал. Организмы взывали к отдыху, головы не варили. Рассвет уже растекся, наливалась сочными красками тропическая зелень. Впереди заголубел просвет, извещающий о том, что прибрежные джунгли готовы оборваться. За островком кустарника обнаружилась скала, в которой чернел внушительный провал. Протиснуться во мрак можно было, лишь согнувшись пополам. В пещере было сухо, живность здесь практически не водилась, не считая пятнистой ящерицы, которая при появлении чужестранцев поспешила сбежать. Черная полость освещалась с улицы, на полу валялась крошка, обломки камней. Другого выхода из пещеры не было. Бутерс падал от усталости, последние полчаса он практически не разговаривал. Его втащили в пещеру, он равнодушно отнесся к очередному ущемлению его прав – лежал на боку, глаза обрастали мутью, закрывались, а водолазы жестко скручивали ему руки за спиной стеблями лиан, обвивали лодыжки.
– Спокойной ночи, Виктор Павлович, – напутствовал предпринимателя Глеб. – И пусть вам приснится долгожданная свобода, которую вы вряд ли когда-то увидите.
– Да пошел ты к такой-то матери… – заплетающимся языком пробормотал «носитель вселенских секретов» и уснул.
Спецназовцы сидели у пещеры, уныло созерцая друг дружку, опасливо косились на пробуждающиеся джунгли. Осунувшиеся, изнуренные, бесстрашные в бою, но оробевшие в непривычной обстановке. Они боялись спать (зло не дремлет), хотя и хотелось зверски. От Маши остались одни глаза, от Любы – только злость.
– Ситуация, дорогие мои, складывается сложная, – объяснял тугодумам Глеб. – А ОСОБО сложная – для тех, кто в данную минуту пытается разобраться, что случилось на острове. Мертвые охранники, живые, но покалеченные американцы, мертвые американские пловцы из враждующей партии, трое мертвых пловцов – из четвертой партии и иначе экипированные, при этом у двоих славянская внешность, у третьего – восточная. Подорванная субмарина, принадлежащая Венесуэле, мертвые члены экипажа, не похожие на выходцев из латиноамериканской страны… – Глеб сделал паузу и закончил: – И мы, живые, – все в одной группе.
– И какие у нас шансы выйти из группы? – полюбопытствовал Мишка.
– Остроумно, – признал Глеб. – У нас разгромный козырь, он храпит в этой черной дыре. Если не упустим, то для нас все складывается элементарно. У нас четыре тысячи долларов и какие-то документы. Отдыхаем пять часов, меняем дислокацию и прячемся. День отсиживаемся. К наступлению темноты двое из нас пробираются в город, добывают одежду, находят телефон и информируют руководство. После этого возвращаются. Одежда необходима, поскольку бегать по Мексике в водолазных костюмах выглядит как-то вызывающе. Начальство принимает решение, и пусть вытаскивает нас отсюда на чем угодно, хоть на крылатых ракетах. Всё.
– Мне кажется, в этом стройном логическом ряду чего-то не хватает, – наморщила симпатичный лобик Маша.
– Возможно, – согласился Глеб. – Но для того, чтобы выполнить приказ – все логично и железно.
– Твоя железная логика – просто металлолом, – отмахнулась Маша. – Меня беспокоит одна неприятная мысль… Возможно, я ошибаюсь. Как вам следующий вариант? Виктор Павлович, разумеется, не связан с тружениками из наркокартеля, но с ними связаны агенты правительства США, договорившиеся о транзитном пункте на Санта-Ирине. И очень удачное стечение обстоятельств – прибывает вертолет с агентами и Бутерсом, и тут же возникает группа поддержки Виктора Павловича, которая вступает с нами в бой. Значит, имели информацию, что объект привезут на остров.
– Мы тоже имели информацию, – заметил Мишка.
– Нас выводим за скобки, – поморщилась Маша. – Возникает ощущение, что Бутерс знал, что за ним придут свои и освободят именно на Санта-Ирине. И куда его отправлять после этого? Подозреваю, что выбор данного транзитного пункта не случаен, идея этапировать Бутерса через Санта-Ирину подброшена кем-то из его сообщников, работающих на правительство янки. И где-то поблизости у него имеется логово, куда его и собирались доставить. У такого богатого и влиятельного человека обязано быть логово. И оно где-то в данном районе земного шара, но, подозреваю, не в Пуэрто Фелипе, слишком уж чмошное, извиняюсь за выражение, местечко.
– Кстати, логично, – согласился Оболенский. – Агенты правительства доставляют заключенного прямо к транспортному средству, которое переправляет Бутерса в безопасное место.
– Скажу вам больше, – вступил в разговор Глеб. – Транспортное средство – это подводная лодка, на которой и прибыла группа пловцов. Они имели информацию не только о прибытии Бутерса, но и о нас, даже смогли вычислить место ее залегания и подорвать. Но они немного опоздали по техническим причинам. Каждая случайность, – он трагически вздохнул, – это внезапная неизбежность… Отсюда делаем вывод, что предатели, работающие на Бутерса, сидят не только у американцев, но и у нас. А если Бутерса собрались увозить на подводной лодке, следовательно, логово расположено не на материке, а на одном из островов Карибского бассейна, находящемся недалеко от побережья Юкатана, поскольку запас хода у подлодок данного класса невелик.
– М-да, серьезный дядечка… – покосилась Любаша на храпящую пещеру. – Жалко, что не дали поработать над его физиономией. Два зуба, выбитые Машей, это прекрасно, но несерьезно. Стоматология в наше время творит чудеса.