– Ну да, помню, – оживился Вострецов, и где-то в груди ворохнулось нечто похожее на робкую надежду – может статься, и не зря позвонил…
– Там сквер еще есть небольшой рядом. Будь на месте минут через сорок. Успеешь?
– Успею, конечно! А как…
– Никак. Жди у табачного киоска – я сам подойду…
До места Вострецов добрался гораздо раньше названного срока и, переходя оживленную, запруженную машинами улицу, мысленно похвалил себя за то, что сообразил-таки поехать на метро – на своем «жигуленке» точно где-нибудь в пробке застрял бы.
Сквер оказался точно таким же, как и сотни ему подобных в столице: уже слегка утомленные зноем деревца, кусты сирени и акации, лужайки с неизменными собачниками, дорожки, лавочки. На лавках восседали вездесущие пенсионеры обоих полов и всех возрастов, молодые мамочки, озабоченно покачивающие детские коляски, и прочий праздный народ. Кто-то был занят чтением газет, кто-то неспешно распивал пиво, ловя на себе неодобрительные, а порой и завистливые взгляды, а кто-то и просто беседовал с соседом по лавочке – ни о чем и обо всем сразу. Прапорщик без раздумий направился к табачному киоску, где за чисто вымытыми стеклами отсвечивали всеми цветами радуги бесчисленные пачки сигарет, и присел на первое же свободное местечко, обнаруженное на ближайшей скамейке, сколоченной из толстых реек.
– Простите, у вас прикурить не будет? – услышал Вострецов как раз в тот самый момент, когда начал припоминать старую затасканную присказку о том, что нет ничего хуже, чем ждать и догонять.
Михаил узнал голос с первого же слова и быстро вскинул взгляд, одновременно доставая из нагрудного кармана рубашки зажигалку. Перед ним стоял полноватый мужичок в хорошо потертых джинсах, в бесформенной майке не первой свежести и на вид явно нетрезвый. Мужчина вертел в пухлых пальцах сигарету и, пьяненько улыбаясь, терпеливо ждал.
– Да, пожалуйста, – прапорщик торопливо крутнул колесико, высекая огонь, и поднес зажигалку к сигарете нагнувшегося мужчины.
– Что стряслось? – Полноватый, которого Вострецов больше знал как Ассеида, что по-арабски означало «господин», выпустил клуб голубоватого дымка и довольно улыбнулся. Любой, увидев со стороны двух мирно беседующих мужчин, мог бы смело предположить, что разговор идет, естественно, о погоде, о футболе или о молодых мамочках, но уж никак не о каких-то там похищениях и прочих ужасах.
Стараясь быть кратким, Вострецов рассказал Ассеиду о похищении племянницы. Собеседник слушал молча, внимательно и задал всего лишь два уточняющих вопроса:
– В полицию ты, конечно, не обращался? И ты уверен, что это не простые бандиты?
– Да какие бандиты?! Я что, олигарх какой? Нет у меня ничего такого, чтобы именно так на меня наезжать, понял? Я, между прочим, ни рубля никому не должен!
– Да понял я, понял, не кипятись ты… В общем, так, прапорщик: давай свой адрес, езжай домой и жди. Я тут буквально на днях с одним интересным майором пересекся. Его в теплые края военспецом отправляют, и он заходил к нам за кой-какими консультациями. Мужик, как я понял, из довольно-таки серьезной конторы… Короче: ты пока делай все, что тебе эти уроды скажут, на все условия соглашайся. А я с этим майором свяжусь. Если он захочет и сможет помочь, то сам тебя найдет. Если же нет… Тогда, наверное, есть смысл и в полицию обратиться. Хотя, я бы, например, не пошел – вряд ли от них толк будет, а племянница… В общем, сам все понимаешь, не маленький. Ну, все, пошел я. Если в течение суток майор не объявится, то, извини, придется тебе действовать по обстановке… Ну, бывай!
Вострецов хмуро кивнул в ответ и, скользнув невидящим взглядом по суетливым голубям, копошащимся вокруг раскрошенного кем-то из сердобольных посетителей кусочка булки, не удержался и посмотрел вслед уходящему Ассеиду. Между кустов акации в последний раз мелькнула застиранная футболка полноватого – а может быть, и чья-то другая, похожая…
«Надо идти, – устало подумал Михаил, – домой идти. Сижу тут без толку, а там, может быть, телефон надрывается. Опять ждать… А что ты думал? Придет добрый дядя и беду руками разведет? Да нет, брат, похоже, каждый свою кашу расхлебывает в одиночку! Ладно, сейчас домой, а там посмотрим…»
По дороге домой Вострецов неожиданно вспомнил, что, идя на встречу, отключил свой мобильник. Извлек из кармана аппарат и торопливо защелкал кнопками: так и есть, семнадцать пропущенных вызовов, и все от жены. Сейчас начнется…
– Ну, наконец-то! Где ты пропал? Я уже всю валерьянку выпила и телефон разбила, а у тебя все «номер абонента выключен» да выключен! Ну, что там у тебя? Есть новости какие?
– Пока ничего. Нин, ты это… не надумай приехать, – тщательно подбирая слова, чтобы не наговорить лишнего – мало ли эти уроды телефон как-нибудь слушают! – и в то же время хотя бы немного успокоить жену, втолковывал прапорщик. – Ты все равно здесь ничем не поможешь. И вот что… Ты ночку-другую где-нибудь у соседей переночуй – и тебе чуть повеселее будет, и мне спокойнее. И не звони больше. Будут новости – я сам позвоню. Все, Нина, пока… Да сказал же, сразу позвоню! Все, до связи!
…Вечер тянулся неимоверно долго. Вострецов бесцельно бродил по непривычно пустой, как-то нехорошо притихшей квартире, подходил к окнам и тут же ловил себя на том, что ничего он там, за чистыми стеклами, не видит. Вернее, видеть-то видит, не все картинки почему-то тоже казались не то застывшими, не то умершими. Телефон, на который время от времени посматривал прапорщик, тоже упорно молчал. Михаил включил телевизор: пусть хоть что-то создает иллюзию человеческого присутствия в доме… Прошел в кухню, поставил чайник. Вспомнилось, что за целый день так ни разу и не поел ничего. Да и сейчас ни малейшего желания не было. Разве что чайку кружку…
ebooksa