Талисман десанта

– Командир, – крикнул дозорный, – караван идет!

«Наверное, караван привез с собой этот ветер», – подумал Махмуд и, укутавшись в чатор, вышел из шатра.

По горной дороге цепочкой, один за другим, поднимались тяжело навьюченные животные. Ослов и лошадей погонщики вели под уздцы. Хотя лица людей были закрыты платками, некоторых из них – по походке и одежде – Махмуд узнал. Это были дехкане из ополчения Салада. Следом за караваном поднималась группа вооруженных всадников. У некоторых были пулеметы и РПГ. Среди них Махмуд увидел человека в белом вышитом золотом халате.

«Салад не слишком торопится», – подумал командир лагеря.

Ветер все усиливался. Он дул со стороны каравана, и это мешало следить за приближением людей Салада.

– Где Дост-Мухаммад? – спросил Махмуд у Рустама.

– В разрушенном селении.

– Пошли за ним Сарбуланда. И проверь шатер Салада, все ли там хорошо.

Хотя шатер был уже давно приготовлен и устлан коврами, Махмуд хотел еще раз убедиться, что все в полном порядке. Ведь он хотел встретить своего полевого командира как подобает.

Караван подходил все ближе и ближе. Ветер уже доносил фырканье уставших лошадей. И вдруг почти перед самым лагерем погонщики бросили животных и побежали врассыпную. Изумленные караульные, что стояли у входа в лагерь, увидели, как из кожаных мешков по бокам вьючных лошадей стали выбираться вооруженные люди. Это были воины Мустафы-Шурави. В это время «бойцы» из группы сопровождения каравана открыли огонь без предупреждения – караульные даже не успели понять, что произошло, не то чтобы среагировать и выстрелить в ответ. Тут же один за другим начали оседать на землю боевики, что стояли на других постах, по всему периметру лагеря. Пули невидимого снайпера ложились точно в цель, оставляя бурые отметины на головных уборах часовых.

К своему несчастью, Махмуд слишком поздно узнал человека в белом халате – это был телохранитель Мустафы-Шурави Абу-Бакр.

По лагерю ударили гранатометы. Несколько шатров и брезентовых палаток были разорваны в клочья. Один шатер сорвало с веревок и понесло по воздуху. Застрочили пулеметы, прошивая пулями всю площадь лагеря. Ветер с песком не давал боевикам Махмуда организовать сопротивление. И все-таки некоторым удалось залечь за камнями. Они начали беспорядочно палить в сторону каравана.

Тем временем сам Мустафа-Шурави, братья Кхандавар и Бахтавар, а с ними и переодетые моджахедами Батяня и капитан Столяров на лошадях обошли лагерь и открыли огонь с другой стороны.

Боевики Махмуда отползали, но укрытия у них не было. Некоторые пытались спастись бегством, но в ту же секунду падали, скошенные автоматными очередями. Другие летели кубарем вниз по горе, ломая руки и ноги.

– Командир, к лошадям! – крикнул Рустам.

На краю лагеря к кольям, вбитым в землю, были привязаны лошади. Некоторые из них сорвались и поскакали прочь от взрывов и выстрелов, другие испуганно ржали и метались.

Махмуд и Рустам вместе поползли между кустами и лохмотьями, оставшимися от шатров.

– Вперед! – скомандовал Махмуд.

Вдвоем они бросились к лошадям, но Рустам не добежал – он споткнулся и, вскинув руки, упал на каменный грунт. Из затылка у него сочилась кровь.

Перед атакой на лагерь Сабавун заранее выбрал место на возвышенности с хорошим обзором. Его задачей было уничтожить часовых, и он справился с ней на «отлично». Теперь снайпер Мустафы-Шурави был «свободным охотником», и рывок Рустама не ускользнул от его острого взгляда.