Рокировка

Несколько раз Людмила просила Вадика разрешить ей одеваться иначе, но он даже слышать об этом не хотел.

– Так надо, – строго говорил он. – Мне лучше знать.

Если Людмила пыталась с ним спорить, он, глядя на нее властным взглядом, говорил коротко:

– Заткнись.

Иногда мог больно схватить Людмилу за грудь, у нее даже перехватывало дыхание.

Каждый вечер среди посетителей находился один или двое мужчин, которые особенно досаждали Людмиле: лапали ее, отпускали скабрезные шуточки.

На этот раз особенное внимание ей уделяла компания, состоявшая из троих мужчин среднего возраста и одного юнца лет двадцати с противным прыщавым лицом.

Это были какие-то перекупщики, которые с барышом возвращались в Питер после удачно проведенной торговой махинации. Они вели себя развязно, от их столика доносились взрывы хохота и матерные выражения, к которым Людмила, однако, уже успела привыкнуть.

Каждый раз, когда она подходила к их столику, все четверо пытались с ней заигрывать, называли на «ты», а когда она по их настоянию назвала им свое имя, подзывали ее не иначе как «Людка».

– Эй, Людка, беги сюда! – требовательно кричали они.

Больше всех усердствовал юнец, которого остальные называли Сашок. Он был одет в засаленную кожаную куртку и пестрый турецкий свитер – форменный наряд коммерсантов средней руки.

В середине вечера, когда прошла первая усталость, Людмила присела в подсобке: покурить и перевести дух.

Семен находился рядом, но не пытался с ней заговорить. Только смотрел на утомленную Людмилу жалостливо и молчал.

«Хоть этот меня жалеет», – подумала вдруг Людмила с благодарностью.

Чувство неприязни к Семену у нее прошло. Она решила, что коли стала такой, что к ней можно запросто обратиться с подобным предложением, то и обижаться нечего. Кроме того, она теперь все время думала о тех жутких словах Семена.

Неужели это правда?

Почему он вообще об этом заговорил? Может, просто хотел ее предупредить?

Судя по всему, он действительно хорошо к ней относится. Людмила курила и думала о странном поведении Семена.

Вдруг в окошко, ведущее в ресторан, она увидела, что Вадик подошел к столику, за которым сидела шумная компания, и заговорил с ними. Они смеялись и изредка оглядывались по сторонам, будто проверяя, не слышит ли кто их разговор.

После этого Сашок встал и, обняв Вадика за плечи, отвел его в сторону, в конец вагона-ресторана. Он держался с Вадиком как с равным, хотя был моложе его вдвое. Но юнец чувствовал себя богатым, и потому разница в возрасте его не смущала. Он был уже пьяноват, его прыщавое лицо покраснело, а маленькие свиные глазки сделались мутными.