– Я никому ничего не должен. Да, мы обещали им жизнь при условии добровольной сдачи в плен. И выполнили обещание. Пленные жили, пусть и как скоты. Но сколько жизни отведено каждому из них, знает только всевышний. Сегодня суждено погибнуть американцам, а завтра, возможно, и всем нам. Не тяни время, Ален, у тебя же еще прогулка с очаровательной мадемуазель Клодель?!
Бретон передернул затворную раму, загоняя патрон в патронник.
Американец, что обращался к нему, закричал:
– Нет! Не надо! Прошу вас! Мы готовы на все…
Его оборвал сосед:
– Не унижайся, Майкл, нас не пощадят.
– Но я не хочу умирать.
Бретон выстрелил в лицо американца, которого звали Майкл. Тот рухнул на своих товарищей, заливая их кровью. В подвале прогремели еще две очереди.
Бахтияр опустил камеру:
– Я все снял, саиб!
– Отлично, – сказал Мусаллах.
Он вытащил из кобуры пистолет, подошел к дергавшемуся в судорогах, окровавленным телам американских солдат и выстрелил каждому в голову.
– И зачем? – опуская автомат, спросил Бретон. – Итак понятно, что я убил их.
– Привычка, Эл!
Он повернулся к помощнику:
– Кассету мне на стол. И смотри, Бахтияр, никаких копий!
– Да, саиб!
– Ступай.
Бретон прикурил сигарету. Он смотрел на трупы.
– Что-то не так, Эл? – спросил Мусаллах.