Огласки этого дела не будет. Как всегда, впереди скрытая борьба, но не менее жестокая и кровавая, как открытый поединок. Иначе не отстоишь своих принципов; такие времена – приходится доказывать то, что уже давно стало аксиомой.
Утром Ленц передал Сергею сотовый телефон.
– По нему можешь говорить открытым текстом, однако не увлекайся. И вообще не увлекайся. Запомни номер моего прямого телефона, его знают немногие.
Марк улыбнулся. Последние слова Ленца можно было истолковать двояко, в них слышались и старческое бахвальство и высокое доверие, оказанное агенту.
Дальше Спрут буквально отрубал каждое слово:
– Подготовь встречу с Гришиным, детали обсудишь в машине с моим человеком. Он будет постоянно находиться на связи с тобой. Гришина надо беречь, я приставлю к нему пару-тройку оперативников. С нашей стороны он единственный, кто будет обладать обновлением информации по передаче террористов. Что касается Грузии, уже сегодня там разведчики включатся в работу. Данные, полученные с обеих сторон, позволят нам вовремя скоординироваться и восполнить возможные пробелы в оперативной работе. А ты, Сергей, готовь диверсионную группу. Мне понравилась идея Гришина, набери в команду проштрафившихся бойцов. По каждому легионеру проведем проверку. Не мне тебя учить, подполковник: провалишься – ответишь сполна, как преступник. А мы постараемся забыть и тебя, и наемников как можно быстрее.
Глава XII
«ЗА СТЕКЛОМ»
«Первые предположения российских и иностранных СМИ о возможном вторжении в Абхазию, как назвал их президент Грузии, «чеченских беженцев», среди которых «есть и боеспособные мужчины», появились в начале августа. Причем пошла данная информация из МГБ Абхазии. (…) Власти Абхазии пытались привлечь внимание мирового сообщества к сосредоточению в Зугдидском районе Грузии банд Гелаева и Дато Шенгелия (командир грузинских «лесных братьев») и побудить миссию военных наблюдателей ООН к принятию каких-то упреждающих мер».
29
11 декабря, вторник
Если Сергей и удивился позднему визиту Элеоноры, то совсем немного. Он отчетливо помнил свой первый разговор с девушкой – и деловой, и нет, несомненно, серьезный, сдобренный корректными высказываниями Марка, его умением заставлять собеседника задумываться, по нескольку раз мысленно повторять сказанные им фразы, которые придавали беседе объем.
Сегодня же облик Элеоноры и ее вечернее платье под распахнутым пальто не подразумевали под собой и намека на деловитость.
Сергей почему-то снова обратил внимание на ее возраст: двадцать семь – двадцать восемь. Она как две капли походила на медсестру в больнице, где за жизнь тяжелораненого террориста боролись врачи. Марк лежал в реанимационном отделении, пристегнутый одной рукой к спинке кровати, и ждал, когда придет она, единственная из всего медперсонала отделения, кто разговаривал с ним. А перед тем как увидел ее впервые, обнаружил белесые корпуса медицинского оборудования, монитор с бесконечной чередой зеленоватых зигзагов…
«Выжил…» – пронеслось в голове. Сергей тут же повернул голову, в надежде увидеть на соседней кровати своего товарища. Но ни справа, ни слева кроватей не было вообще.
Отдельная палата.
Перед глазами медленно проплыло чье-то одутловатое лицо с цепкими, близко посаженными глазами. Ответственный за операцию по освобождению заложников. Он вел переговоры с Марком.
«Сергей, что тебе не дает покоя? Поговорим начистоту». – «Мне не дает покоя
Фантом ответственного за операцию канул в недра монитора, слившись с зеленоватой диаграммой.
Легкие жалюзи на окне пришли в движение, впуская через приоткрытую форточку прохладный воздух с улицы.