Сестра милосердия

22
18
20
22
24
26
28
30

Только «пазик» тронулся и объехал первые «ежи», как гвардейцы-уголовники, чтобы насолить, открыли по абхазским позициям огонь. Абхазы ответили тем же. Автобусы попали под перекрёстный огонь.

Все, кто был в автобусе, попадали в проход, прятались за сиденья. Сергей въехал спиной в кресло и рулил сюда-туда… А линия фронта: то блоки валяются, то деревья, то корова распласталась. И водитель — между ними. Чуть не столкнулись со встречным автобусом, который тоже вилял, как сумасшедший.

Одни приехали к абхазам, другие — к грузинам.

Хасик с Сергеем выскакивают из «пазика» и — чуть не матом:

— Чё стреляете! — Нас чуть не постреляли! Глядят, а там кто чачу пьёт, кто покатывается с хохоту. Ещё бы, устроили зрелище! Ралли под обстрелом…

От одной кучки отделился сухопарый мужичок с характерным абхазским носом и как замашет руками: — Хасик! Хасик! — кинулся к парню. — Жив! Здоров! Они обхватили друг друга — и кружить: один поднимет, покрутит, другой поднимет. Пошло братание.

Кто встретил соседа, кто — сослуживца, кто — родственника.

Кто пляшет, кто стреляет! Анатолий:

— Поберегите патроны!

Его никто не слушает. Сергея подхватил кто-то — он на лету выпил стакан вина… Васёк сына отпустил, автомат на колено поставил и фуганул весь рожок в небо:

— Была бы пушка, она бы отсалютовала!

Сергея переполняла радость. Он забрался на крышу вагончика, рассматривал линию фронта. Нашёл железную дорогу, увидел бухточку с перевёрнутой лодкой и вздрогнул: ему оставалось проплыть сотни три метров, а там был бы у своих!

Узнал от Анатолия, что Наташа в Эшере на Гумистинском фронте.

Сергея спросили:

— Где служил? — В батальоне спецсвязи…

— Есть оружие?

— Нож отобрали…

Пообещали:

— Для тебя найдём автомат. Оставайся только у нас…

— Где?