Повернулась к водителю, увидела на заднем сиденье навалом ковёр, видик, сервиз.
— Ещё чего!
— Говорю, высади, — сказала медсестра. — Я с другими поеду!
— С кеми это другими?..
— Кто не занимается вот этим, — глянула на заднее сиденье.
— А мы…
Лиана приоткрыла дверцу и хотела вылезть на ходу, но в следующее мгновение почувствовала, как её шею обхватили рукой, — она затылком упёрлась в дуло автомата, как сверкнуло в глазах от удара в лицо — сорвали с «лифчика» гранаты, как вытащили из машины — упала спиной на землю, как лягушкой растягивали за ноги — из последних сил отбивалась, как укусила что-то сальное — округу разорвал дикий крик, как с возгласом «Автомат заел!» потемнело в голове — её прикладом ударили по темени, как сквозь свист в ушах слышала: «Готова! Не фиг пулю тратить!» Не помнила, как пришла в себя, как трясло не то от шока, не то от озноба, как ныло тело, как тошнило, как, хватаясь за ветви, поднималась…
Её душило… Жизнь отдавала ради других, а другие… обошлись с нею, как с последней шлюхой… Но ведь и шлюху не бьют! Смотрела в темноту. Темнота не отвечала.
Смотрела в даль — её только обдавало прохладой… Смотрела и не верила, что такое возможно. Возможно с ней. С Лианой. С той, которую любой из их батальона готов носить на руках, а не то что бы вот так, по-скотски…
В душе творилось что-то невообразимое… В ней что-то ломалось… Она замерзала, и вместе с тем нет. Ей было не холоднее, чем тогда, на Ахбюке. У неё жгло между ног…
Если бы подонки оказались рядом, она разгрызла бы каждого на мелкие кусочки! Потрогала щёку — больно… Глаз — ноет. Шея… Ноги — их словно истолкли. Выломали…
Она не знала, куда ей ступить: на дорогу, чтобы идти, но тогда куда, или в кусты, чтобы спрятаться? Или, может, сразу к обрыву, чтобы одним махом покончить с собой… И одновременно с мерзким… Отвратительным… Она ступила вперёд. Ударилась обо что-то тяжёлое. Это был автомат. Но она не поняла. Натыкаясь на ветки, царапая лицо, цепляясь за колючки, не то шла, не то качалась… Потом упала в грязь. Лежала… По ней палкой постучала немая. Подняла, как мешок. Потащила во двор.
Плеснула в корыто воды. Бросила сарафан.
Лиана только тут начала осознавать, во что её превратили.
Несколько дней приходила она в себя у абхазки, которая потеряла дар речи, когда узнала о гибели трёх своих сыновей.
Куда теперь? Лиана вышла от немой. На дачи? Но её спросят, откуда синяки. Почему избита. Начнут докапываться. Кинутся ловить подонков. Перебьют.
Ещё не тех… Тревожил и другой вопрос: сможет ли смотреть в глаза парням? Не станут ли эти твари преградой между ею и ребятами, не остановится ли, когда кого-то ранят, и она не кинется на помощь — ноги прикуёт к земле… Не домой ли, в Афон? Но что скажет соседке? Что — знакомым? «Куда?..
Куда?» — ревело внутри.
Впереди тянулась дорога… И она пошла. Пошла в Гудауту. А куда в Гудауте? К Наташиной маме… Шла, а вслед слышала пересуды: «Мне такой невестки не хватало…» Ещё бы! Её вид отпугнул бы даже сильно пьяного. А внутри кричало: «Что вы знаете обо мне!..»
Всеми клеточками организма Лиана чувствовала, как тяжело иногда бывает женщине.
ebooksa