Проклятие изгнанных

«Что, если это она крадется?» – ужаснулся он, размышляя, как убить в случае чего женщину. От этих мыслей его затрясло. Пытаясь успокоиться, он ослабил одну ногу и снова качнулся. В тот же момент по спине скользнула рукоять руля велосипеда. Раздался негромкий, но достаточный для того, чтобы услышать в любой части квартиры, металлический стук.

– Бабушка, чего тебе не нравится? – проблеяла где-то Даша.

Сурок понял, что она, пытаясь приободрить себя, разговаривает с привидением. Нервное и физическое напряжение в совокупности со страхом сделали свое дело, и он издал звук, похожий на стон. Скорее это был истерический смех, готовый вырваться наружу.

– Кто здесь?! – крикнула Даша.

В тот же момент дверь открылась, и в лицо Сурку ударил яркий свет, отбросивший его на спину. От неожиданности он закричал, однако в тот же момент получил дверью по лицу. Леденящий душу крик женщины парализовал его мозг. Сурок не помнил, как вылетел из кладовки в темноту коридора. Врезавшись в стену напротив, он вскрикнул и бросился к дверям.

Виктор пришел в себя от легкого толчка в плечо, повернул голову и увидел протянутый Романом Анатольевичем бутерброд.

– Возьми.

– Не хочу, – покачал он головой.

– Надо, – продолжая держать на весу руку, настаивал тот.

Виктор подчинился. Несмотря на то, что с утра во рту не было ни росинки, есть действительно не хотелось. Он откусил хлеб с куском колбасы и принялся пережевывать все это, превращая в безвкусную массу.

Окно в конце пустынного в такое время больничного коридора начало светлеть.

– Утро скоро, – вздохнул Роман Анатольевич. – Может, поедешь домой, поспишь?

– Да что вы такое говорите? – возмутился Виктор. – Неужели думаете, что я смогу уснуть?

– Извини.

Отец Ольги приехал уже ближе к вечеру. Виктор не знал, хорошо он сделал или плохо, сообщив ему о случившемся. Может, надо было подождать окончания операции?

За ночь лицо Романа Анатольевича осунулось и постарело на добрый десяток лет. Еще бы, жена на грани жизни и смерти, а теперь еще и дочь. С больным сердцем это явный перебор. Виктор был уверен – во всем случившемся виноват только он. Ведь именно его появление изменило планы девушки. Она приехала на дачу, а потом согласилась подвезти его до Безымянного переулка. Он, конечно, как мог, отговаривал ее, но разве это оправдание, когда будущее ставшего за эти несколько дней самым дорогим человека под большим вопросом. Бампером машины поврежден грудной отдел позвоночника. Врачи гарантируют жизнь, но не обещают, что она встанет на ноги.

– Ты не вини себя, – словно прочитав его мысли, заговорил глухим голосом Роман Анатольевич. – Главное, она жива…

– Я не брошу ее, какой бы она ни стала, – вдруг выпалил Виктор и тут же постеснялся своих слов. Нет, он был уверен, что именно так оно и будет, но слишком уж неожиданно получалось. По сути, он не просил у Романа Анатольевича руки его дочери, а поставил перед фактом.

Роман Анатольевич промолчал.

Виктор задумался. Он вновь и вновь прокручивал в голове события прошедшего дня. Едва бандиты поняли, что потасовка закончилась несчастьем, оба спешно сели в свой джип и скрылись. Виктору было не до них. До приезда «Скорой помощи», которая проехала к месту трагедии через дворы, он держал ладонью голову Ольги и не думал ни о чем, кроме нее.