Проклятие изгнанных

– Если бы он ответил, то так бы и сделал, – враз озлобился Сурок. – Только он не хочет говорить.

– Вон оно что, – задумчиво глядя Сурку в глаза, протянул Кабан.

– Ну, так как?

– Зачем тебе это надо? – насторожился военный пенсионер.

– Тебе какая разница! – вспылил Сурок, но, увидев, как в его сторону повернули головы парни, стоявшие за соседним столиком, осекся и перешел на шепот: – Я хорошо заплачу!

– Хорошо, – с шумом втянув воздух, кивнул Кабан. – Бери пол-литра, и идем ко мне. Там все расскажешь.

– А не много будет? – насторожился Сурок.

– У меня всего три дня запой, поэтому в самый раз, – успокоил его Кабан.

Виктор лишь прошел таможенный контроль и вышел в зал аэровокзала, а голова уже шла кругом. И дело вовсе не в том, что последние сутки он провел в кресле самолетов, меняя страны, континенты и часовые пояса. Его переполняло странное ощущение какой-то торжественной радости, которое он испытывал исключительно редко. Причем поначалу Виктор не мог объяснить ее причину и копался в себе.

«Может, так поет моя русская душа, оказавшись на родной земле?» – подумал он, оглядывая просторный зал.

– Куда желаем? – словно из-под земли возник мужчина с хитринкой в глазах.

– Такси, такси, – слащаво улыбаясь, нашептывал другой.

Странно было слышать повсюду русскую речь.

– Мужик, машина нужна? – обдал запахом лука рослый небритый бугай.

– Продаешь или в прокат? – уставился на него Виктор.

– Вот дает! – Решив, что человек, по-видимому, его разыграл, громила круто развернулся и направился прочь.

Виктор не мог поверить, что ему с такой легкостью удалось попасть в Россию. Сойдя в Панаме на берег, он прямиком отправился в русскую общину, адрес главы которой дал дед. Средних лет мужчина с бородкой, которого звали Иван Сергеевич, внимательно выслушал рассказ Виктора и его признание, что прибыл в страну по подложным документам. После этого у него забрали паспорт и поселили в небольшой гостинице для моряков. Неизвестно, каким образом, но в течение трех дней у него на руках уже была виза и заграничный паспорт на имя Виктора Угрюмова. Каково же было его удивление, когда, начав изучать новый документ, он обнаружил в нем свою фотографию годичной давности. Иван Сергеевич отказался что-либо объяснять, сославшись на то, что это не его тайна, однако и так стало ясно, что дед заранее предусмотрел такое развитие событий и подстраховался. Удалось лишь выяснить, что он с Угрюмовыми знаком давно. Предки Ивана Сергеевича так же бежали после революции из России и тоже долгое время жили в Канаде.

На улице моросил мелкий дождь. Виктор обратил внимание, что на фоне остальных пассажиров и встречающих он выглядел по меньшей мере убого. Странно, но ни в одной стране мира он не испытывал подобного чувства. Здесь почему-то все выглядели празднично. Может, показалось, или у русских так принято одеваться в дорогу?

Он без труда нашел стоянку такси.

– Куда? – вяло спросил его круглолицый мужчина в кепке с длинным козырьком.