А ситуация плохая. Шпак ездил на «девятке» за Зубаревым и за Вероникой на ней потащился. Только взять ее не смог; вагончик взорвал, а где она сама – неясно. И Зубарев исчез, и Дробов, если рядом с вагончиком и в нем трупов не обнаружено. Шпак мог бы вывезти тела куда-нибудь в лес, чтобы там закопать, но тогда почему он не отзывается? Почему его телефон остался в брошенной «девятке»?.. Судя по всему, его самого закопал Дробов…
Следствие так и не установило, кто убил Киргиза и пацанов, которые с ним были, но ведь ясно же, что это Дробов их упокоил. И Артемчик пропал; опять же, чертов спецназовец его убрал. Теперь вот Шпак со своими напарником… Ну и за что Свириду такое наказание?
Все раздражало его, злило, бесило. Ольга под горячую руку попалась, наорал он на нее – она со слезами на глазах ушла к сыну в комнату. Что ж, надо сходить к ней, но вовсе не для того, чтобы просить прощения.
С Ольгой он столкнулся в холле на втором этаже, схватил за руку, затащил в спальню, с разгона швырнул на кровать.
– Давай колись! Что у тебя с Дробовым было? – свирепо спросил он.
– Ничего не было! – потирая отбитый локоть, с опаской посмотрела на Дмитрия жена.
– А какого хрена он в Черноземск приперся?
– Я же говорю, друг у него здесь.
– Что за друг?
– Боевой друг. Я же рассказывала, осколочное у него в живот.
– И ты его оперировала?
– Да.
– Потому что Дробов тебя об этом попросил?
– Да, попросил.
– И ты мне ничего не сказала?.. Почему ты мне ничего не сказала? – заорал на Ольгу Свирид.
– Зачем я тебе должна была это говорить?
– Да затем, что он твой бывший любовник! И вы мне рога с ним наставляли!
– Не было ничего подобного! – рискуя свернуть себе шею, размашисто мотнула головой женщина.
– Ты его телефон знаешь?
– Да, знаю. Он оставлял. Чтобы я ему звонила.