– Нет у меня корочек.
– Тогда проваливай!
– Я же говорю, грубить не надо.
Бармен набычился, исподлобья угрожающе глянул на Дробова и вдруг попытался схватить Глеба за ворот. Похоже, он собирался ткнуть его носом в столешницу барной стойки, но вместо этого сам щекой лег на нее с выкрученной кверху рукой.
– Ты что, больной? – с удивлением спросил Глеб.
– Ну, ты, мужик, попал! – взвыл бармен.
Действительно, ситуация складывалась не в пользу Глеба. Бильярдисты уже отошли от стола, краснолицый столкнул с колен свою девку. Все трое приближались к нему: двое заходили слева, еще один – справа.
– Ребята, не надо! – покачал головой Глеб, отпуская бородача. – Давайте без глупостей!
Но парни восприняли его слова за признак слабости, поэтому лишь ускорили шаг. Никто не собирался ничего выяснять, исход противостояния могла решить только драка, в том не оставалось сомнений.
– Ну, смотрите, я вас предупредил!
Глеб сам атаковал краснолицего. Тот еще только замахивался для удара, а он уже сблизился с ним и молниеносно двинул его кулаком в подбородок. Можно было ударить в кадык, но это могло закончиться летальным исходом…
Пока краснолицый приходил в себя, Глеб перехватил направленный на него кий, вырвал палку из рук нападавшего и толстым концом нанес ему удар в промежность, снизу-вверх. И тут же сбил подсечкой с ног второго бильярдиста. Но тут на него набросился перепрыгнувший через стойку бармен, да и краснолицый уже оправился от удара. Они попытались взять Дробова в клещи с двух сторон. Одного он ударил толстым концом кия в переносицу, другого вывел из боя точным ударом в шею. Бил он четко, наверняка. Бильярдисты в замешательстве отступили к столу.
Бармен пришел в себя, мутным взглядом уставился на Глеба.
– Ты мясо жарить собираешься? – насмешливо спросил он.
– Ты кто такой?
– Стас мне нужен, который с Вероникой был.
– Не знаю такого.
– Давай на воздух сходим, я тебе мозги проветрю…
Глеб схватил его за грудки, резким сильным движением поставил на ноги. Он был ниже ростом, весил чуть ли не в два раза меньше, чем бармен, но это не мешало ему играть с ним, как кошка с мышкой. Тот даже и не помышлял о сопротивлении. Зачем же тогда вредничать?
– Да скажи ты ему, где этот урод! – прохрипел краснолицый.