«Как вы туда попали?» «Назовите цифры для открытия кодового замка». «Назовите цифры…»
Бесполезно. В ответ на каждый из запросов несется бессвязный набор слов. А вскоре стук и вовсе умолкает.
Время поджимает. Пора подумать о возвращении на поверхность.
– Наверху ни слова о людях в твиндеке, понял? – наставляю молодого напарника.
– Понял.
– И еще… У тебя остался в каюте испанский ром?
– Есть пара бутылок.
– Тогда вот что: если сегодня случится еще одно погружение – наполни им плоскую фляжку, принеси на верхнюю палубу и незаметно сунь в рукав моего гидрокомбинезона.
– Хорошо, командир. Я все понял.
– Ротонда, я – Скат. Как меня слышно? – на всякий случай запрашиваю Георгия.
Тот молчит.
Это означает, что наш разговор никто не слышал – ни Георгий, ни Баталов, ни его сподручные.
Мы поспешно пробираемся к выходу…
Покинув нутро погибшего судна через пробоину, я снова запрашиваю поверхность:
– Ротонда, я – Скат.
– Скат, Ротонда на связи.
– Закончили работу, возвращаемся.
– Понял вас, катер на месте – встречает…
Поглядывая на экран, мы медленно поднимаемся к поверхности.
Где-то неподалеку – в бирюзовой мути морской воды – все так же кружат несколько акул-разведчиц. Нам повезло: к моменту окончания работы эти «малютки» отошли от затонувшего судна и заняли позицию на полсотни метров выше. И еще более повезло с тем, что к ним не успели подойти остальные кровожадные хищницы. Почему – мы не знаем. То ли задержались на большой глубине у рифового склона, то ли разведчики не признали в нас достойной добычи. Так или иначе, но близко они к нам не подходят, и это радует.