– Это, значит, завтра.
– Значит, завтра.
– Во сколько?
– Этого мне никто не успел сказать. Они уехали. А Узтемир улетел.
– На вертолете?
– Да… На маленьком вертолете. И вот что я думаю, этот салют будет ранним утром или поздним вечером, когда еще темно, – улыбнулся Жанболот. – Только где, я не знаю… Мы еще не выбрали… Может быть, в аэропорту.
И взгляд Жанболота куда-то уплыл… Молодой киргиз вспомнил, как в детстве издалека над городом следил за вспышками салюта, что озаряли вечернее небо над Бишкеком в честь Дня независимости Кыргызстана.
– Определенно этот препарат делает из людей идиотов, – буркнул Батяня. – Но всякое может быть.
– Что может быть? – спросила Евгения Анатольевна.
– А то. Что завтра ранним утром мне надо быть в Бишкеке.
Вдруг в лесу, ближе к дороге раздались выстрелы. Вначале майор Лавров подумал, что это треск сучьев. Но когда ударила очередь, сомнения все отпали…
– Что это? – встревожилась Евгения Анатольевна.
– Твой майор работает, – Батяня оторвал хвоинку от елки, откусил кусочек и сплюнул. – Сейчас узнаем…
29
Между складами, сложенными из отесанного камня, добытого из местных гор, в две шеренги стояло человек шестнадцать рабочих-хлопководов. Карманы их штанов и курток были вывернуты наизнанку. Вдоль шеренг прохаживался Коробанов и собирал зеленые бумажки – доллары. Хлопководы их сами отдавали. А как было иначе? Перед складами стояли с раскрытыми дверцами два черных джипа «Чероки», из которых торчали стволы автоматов Калашникова. А оружие хлопководов было конфисковано и валялось, словно охапка дров, в багажниках этих самых джипов.
Все дело в том, что когда Терентий Коробанов окончательно пришел в себя, то увидел полный беспредел. Хлопководы, с которыми он имел дело, дерутся друг с другом, носятся по полям. Однако он не стал гоняться за ними, а достал из штанов телефон и позвонил:
– Але, Костян, это Тера, есть дело.
– Ну здорова, че такой озабоченный, – ответил ему хрипатый бас. – Случилось че?
– Узкоглазые кипиш подняли.
– Че, охренели? Стреляют?
ebooksa