– Товарищ полковник? Да, Пархомин. Мы получили кое-какие сведения от местных. Тыкчик… Черт. От одного деда. Никак не могу выговорить его имя. Вроде Телобаев. Он был во время войны разведчиком. Короче, известный в кишлаке аксакал. Найдем, если надо. Да, ушел в пустыню. Да, скорей всего, «квартиранты». Веду поиск. Есть, товарищ полковник!
Капитан Пархомин отключил рацию.
– Думаешь, это игры америкосов? – спросил лейтенант Марошкин.
– Понимаешь, нам открыто не говорят. Но у этих пэвэошников явно было что-то секретное и явно предназначалось против натовцев. Те что-то пронюхали. Может, купили информацию у… – при этом капитан Пархомин грязно выругался, – а может, их кибервойска постарались или доморощенные хакеры. Короче, этих умников из ПВО они вели. А возле своей базы и подловили. Вернее, те сами нарвались.
– И что? – Марошкин пока не мог понять, куда клонит Пархомин.
– Да ничего. У «квартирантов», по-видимому, где-то на северо-востоке есть еще один въезд на базу – так сказать, «черный ход». Они этих «пэвэохов», как наш дед «языков» во время войны, взяли, и «уазик» к себе загнали. Двух суток на изучение всего, что у них там было, я думаю, и ты, наверное, со мной согласишься, предостаточно.
– Ты хочешь сказать, что американцы грохнули наших? – Лейтенант Марошкин от злости сильно сжал пальцами баранку.
– Да не грохнут они наших. Успокойся. Кишка у них тонка. Вот увидишь, найдем мы этих пэвэошников. Будут лежать в своей «буханке», как опарыши в консервной банке, только без сознания. А очнутся – будут мямлить, мол, сбились в бурю с дороги. Оказались в пустыне. На валун наехали, перевернулись, грохнулись тупыми своими башками о лобовое стекло – и ничего не помнят. Еще, может, и пьяные были. На пустынных дорогах наших постов уже нет – в прошлом веке уже все поснимали. А когда увидят нас пропавшие товарищи из ПВО – сразу же заканючат: пить! Дайте воды, еды, туалетной бумаги – спасите-помогите. Мы такие бедные, а все – несчастный случай и ветер с песком. Вот увидишь. Попомни мое слово.
– И что эти двое вообще ничего не будут помнить?
Капитан хмуро улыбнулся:
– И даже у них на руках не будет следов от шприца. Ну, возможно, в крови найдется какие-нибудь следы от химических препаратов, похожих на настойку из местных трав. Но ведь ничего не докажешь, может, они по дороге воды из здешнего арыка выпили.
– А оружие и документы? – спросил лейтенант Марошкин, выворачивая руль, чтобы объехать торчащий из земли обломок скалы.
– Оружие и документы, говоришь? Все будет лежать, словно никто и не трогал, ну рассыпалось при аварии – что тут такого?
– Если бы меня америкосы так подставили, – кипятился молодой лейтенант, – я бы все сделал, чтобы отомстить. Бляха, взорвал бы эту базу к чертовой матери!
– Такие брат дела. Одно жалко, что фото и инструкции ко всему тому, что этим двум доверила страна, уже там, – капитан Пархомин показал большим пальцем в сторону видневшейся с левой стороны колючей проволоки – первой ограды американской военной базы.
Лейтенант Марошкин глянул туда, куда показывал капитан. За колючей проволокой можно было различить взлетную полосу, а на ней красовался внушительных размеров транспортный самолет.
– Двигатели работают, – отметил молодой офицер.
– Ну-ну, весьма оперативно. Уже везут документы восвояси.
– Вряд ли. Плановый полет, – засомневался лейтенант Марошкин.
– Я в случайные совпадения, мой юный друг, давно уже не верю, – со вздохом проговорил капитан Пархомин.