Себастиан бросился вниз со ступенек – подальше от здания. Через мгновение американский пилот уже катился по земле.
Его коллеги – Арчибальд Тэнниссон-младший и Маркус Вилковски – стояли, не осознавая всей опасности. Они словно ожидали страшной развязки: что же сейчас все-таки произойдет. Это был ступор бездействия, растерянности и непонимания.
«Газель» не успела доехать до бордюра и полметра, как раздался оглушающий взрыв. Синюю кабину грузовичка отбросило далеко в сторону, а холодильник с цыплятами в ярком снопе огня и черного едкого дыма разлетелся на куски.
Взрывная волна через секунду ударила в грудь Арчибальду и Маркусу, сломала им ребра, позвоночник, скомкала торс. Американские пилоты как-то неловко всплеснули руками, и их совершенно бесформенные тела отбросило в бассейн. Тут же бирюзовая вода вокруг них стала ярко-красной.
Со всех деревьев ближайшего подлеска сорвались птицы, словно их сдуло сильным порывом ветра.
Мощнейший взрыв подбросил вверх крышу чайханы – тяжелое бетонное кольцо. Оно описало в воздухе полный оборот и ребром ударило в само здание. Гостиница покачнулась. По ее стенам со страшным грохотом побежали паутины трещин. Бассейн тяжелым градом начали бомбардировать осколки стекла, куски штукатурки и бетона. Кроме того, от взрыва в земле и фундаменте здания образовался глубокий провал. Фронтальная часть тяжелого шестиэтажного дома просела и постепенно начала накреняться вперед. Из номеров посыпались обломки мебели, разбитые бытовые приборы. Падали люди, в надежде спастись они цеплялись за оконные рамы. С железным звоном складывались, словно сделанные из тонкой фольги, тарелки спутниковых антенн. Бетонные перекрытия, не выдержав напора, раскалывались, из проемов, где был водопровод, хлестала вода, шел пар, в некоторых местах заискрила проводка. В следующую минуту лопнула железная арматура и фронтальная часть гостиницы, как будто в замедленных кадрах военной кинохроники, рухнула на спортивный городок, подняв с поверхности земли тучи серого праха.
По скошенной крыше здания, где была размещена посадочная площадка, начал скользить к разбитому краю стоявший там дежурный вертолет. Сорвав оставшиеся электропровода и сбив ограждения, он, похожий на гигантского металлического головастика, полетел вниз. Лопасти винта беспомощно вращались от сопротивления воздуха, и вертолет через секунду ударился о высокую груду бетонных обломков. Раздался взрыв, и остов винтокрылой машины объяло ослепительное пламя. Это был уже третий взрыв в течение буквально пяти-шести минут.
За эти самые минуты живописный гостиничный комплекс превратился в искореженные руины, а чистый берег лесного озера покрыл слой серой бетонной пыли, перемешанной с черной гарью.
Такой же серой бетонной пылью и гарью с ног до головы был осыпан Себастиан Грэйфилд. Он был контужен. Ушибленное правое плечо, не переставая, дергалось. Молодой человек, как мог, левой рукой протер глаза – на горизонте синело чистое небо. К Себастиану Грэйфилду подбежали американские солдаты в касках защитного цвета.
– С вами все в порядке? – спросил один из них.
Пилот истребителя пятого поколения не знал, что ответить. Его аккуратно взяли под руки и повели к санитарной машине.
Уже выходя из своей квартиры, полковник Дерюгин услышал, как у его соседа по площадке надрывалось радио – передавали последние известия. Дерюгин остановился, прислушался:
– …был совершен террористический акт. По сообщению пресс-службы Министерства обороны США, административное здание было почти полностью разрушено. Среди жертв теракта – служащие американской армии и мирные граждане из обслуживающего персонала объекта. Количество жертв уточняется. В связи с происшедшими событиями в республиках Средней Азии объявлен трехдневный траур…
9
За квадратным зарешеченным окном старого кирпичного здания клевал носом железный «Буратино» – локатор-высотомер. Визгливый звук мерно раздавался в такт его качанию. В штабе части ПВО Российской армии, в кабинете командира подполковника Белобородова, находились ранние посетители – трое десантников. Это были майор Андрей Лавров, капитан Виталий Колесниченко, отвечающий за связь, и старший лейтенант медицинской службы Михаил Боткинов.
– М-да, без эскулапа теперь вообще никуда, – сказал подполковник Белобородов, – правильно я говорю, товарищ Боткин?
– Боткинов, – поправил командира старший лейтенант медицинской службы и поморщился.
За двадцать лет жизни – сначала в детском саду, потом в школе, в мединституте, а теперь еще и на службе – его достало поправлять своих собеседников, которые упрямо делали из него однофамильца известного русского врача – Сергея Петровича Боткина.
– И еще, знаете что? Не стоит называть врачей эскулапами. Эскулап – это бог, а врач вовсе не бог. Очень часто далеко не все в наших руках, к моему глубокому сожалению.
– Ну, мы про богов не очень-то осведомлены, – улыбнулся командир части, – а вот желтуха, как известно, болезнь Боткина – верно? В нашем регионе она не переводится.
ebooksa