Весел мы не нашли, поэтому Чубаров вооружился легкой лопатой и плавает на резинке по поверхности. Резинка привязана к стальной скобе страховочным фалом, на груди Чубарова вместо спасательного жилета белеет кусок пенопласта. Так, на всякий случай.
Я с аквалангом спустился под воду.
Течение в протоке слабое. Заплыв в горловину впервые после двухнедельного перерыва, я был удивлен относительной чистотой кишки. Дно все так же устилал мягкий ил, смешанный с песком и мелким крошевом. Крупные булыжники встречались редко.
Вениамин расстарался: баллоны акваланга заполнены газом, батарея фонаря заряжена.
Решаю проплыть дальше и выяснить, почему забита протока…
Прохожу сто метров, сто пятьдесят, двести… Протока почти чиста, если не брать в расчет пару сотен булыжников, хаотично разбросанных по донному илу. Выдернуть их и доставить на борт резинки – дело одного рабочего дня.
Наконец нахожу причину слабости течения.
Приблизительно в том месте, где в прошлый раз я боролся с исполинским булыжником, упираюсь в «пробку» – нанос из кусков породы различной величины. Хорошенько обследовав ее, убеждаюсь, что знакомый мне булыжник лежит в основании этой кучи.
Прикинув ее размеры и объем предстоящей работы, прихожу к довольно оптимистичному выводу: расчистить пробку можно всего за несколько часов. Стало быть, можно не торопиться.
Возвращаюсь, прихватив несколько кусков, лежащих недалеко от горловины.
Сделав еще несколько ходок, занимаюсь совершенно бесполезной работой, расчищая от кусков породы ближайшую сотню метров протоки. На том и заканчиваю первое погружение.
Вениамин помогает мне подняться на площадку и бросает Чубарову корзину. Тот нагружает ее и тоже покидает подстволок.
Со спокойной совестью идем греться в бытовку…
Бригада обедает первой. Мы занимаем места за столом после работяг и неспешно поедаем рассольник.
Узнав о моем страшном открытии, Чубаров дико перепугался, но дуться перестал. В конце нашего разговора он задал единственный вопрос:
– Вы что-нибудь придумаете, Евгений Арнольдович?
Его голос и губы дрожали, а руки не находили места. Надо было как-то успокоить парня.
– Придумаю, – уверенно ответил я. – Если перестанешь «выкать».
Он улыбнулся.
– Уже перестал, Женя…