– Ты как в воду глядел, на кофейной гуще гадал, птичек отпускал…
– Давно я тебя таким веселым не видел! С Лизой все в порядке?
– Я устроил ее к моему приятелю в больницу. Она подлечится – и будет как новенькая. Но дело сейчас не в этом. Помнишь, ты с утра говорил, что эти гаврики могут снова прийти?
– Было.
– Так вот. Завтра с утра они меня навестят.
– Откуда такая информация?
– Из первых рук информационного поля.
– А у него, разве, их несколько?
– Да сколько хочешь!
– Ладно. Я сейчас обзвоню ребят и в шесть утра – жди. Да, а тебе там не сказали сколько их будет, чем вооружены, во что одеты, будут ли на них парики или какая другая маскировка?
– О! Явится целая куча! Пять богатырей плюс-минус десяток. Несут они дубье. А лица их разрисованы по последней моде индейского племени мачу-плачу. Как представлю их, так дрожжу и трепетую. Нет, трепетаю и дрожжаю.
– Ну, если так, то мои ребята не ошибутся!
– Спасибо.
После разговора с братом, сил у Дарофеева прибавилось.
“Ну, Гнус, бойся меня! Теперь я уже могу с тобой сразиться!”
Как берсеркер [5] , настраивая себя перед схваткой, Игорь Сергеевич проделал несколько дыхательных упражнений, заряжающих силой. Он представил себе Гнуса, как горбатого старика, отвратительного, уродливого. Доведя ненависть к этому существу до высшей точки, целитель разом сбросил это чувство.
Теперь, когда злобы не было, остался холодный рассудок. Рассудок, готовый моментально и наилучшим образом отреагировать на опасность. Игорь Сергеевич был готов.
Зазвонил телефон.
После второго сигнала Дарофеев схватил трубку и, не выходя из боевого настроя, резко сказал:
– Да!