По ком воют сирены

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ну, что вы, не надо, я и так, Алена, верю. Безгранично, — пробормотал Свят, однако взял исписанный листок и пошел к машине.

Он шел, шел, но «Мазды» не было. Ее не было на прежнем месте. Не было ее и во дворе. И нигде в мире ее уже не было. Совсем. Он это внезапно почувствовал. Развернул смятый лист расписки. Вместо ожидаемого слова «Расписка» сверху и посередине листа разобрал: «Сказка о Трех Слонах». Больше всего его поразило, что Слоны написаны с большой буквы. Это что, какие‑то особые слоны? С именем собственным — «Слон»? Ниже вместо букв шли точки и тире в бессистемном порядке. Именно так. Казалось, что они написаны мышиным хвостом, и в то же время в них был заложен глубокий смысл. Азбука Морзе? Смял и засунул бумажку в карман.

Двор плыл перед глазами, словно он попал в точку преломления пространства. Куда‑то пропала Алена. Это было плохо. Он ей хотел объясниться в любви и еще сказать что‑то важное. Что‑то очень важное. Такое, что еще никому никогда не говорил.

Свят заглянул под скамейку в беседке, не совсем отдавая себе отчет, кого он там хочет обнаружить: Алену или все‑таки «Мазду». Там не оказалось ни первой, ни второй. Он улыбнулся, внезапно осознав некую все объясняющую истину, и заснул тут же, на лавочке, сном младенца…

Пробуждение было мгновенным, как прыжок в ледяную воду. Приборная панель, крошки стекла, резиновый коврик, рычаг коробки передач, коричневый чехол сиденья. Сумка с вещами. Талисман — миниатюрные боксерские перчатки на лобовом стекле. Наклейка в виде стодолларовой купюры на «торпеде», слева от руля. Салон машины… Его машины… «Мазды»…

Свят резко разогнулся и принял вертикальное положение на водительском сиденье. Голова почти не болела. Только покалывающие отзвуки вчерашнего кошмара в висках. Стряхнул налипшие осколки с футболки. Поискал взглядом кобуру. Пистолет был на месте, там, где он его и оставил — в ворохе окровавленного белья. Слава Богу.

Порылся в кармане пиджака, выудил бумажник, раскрыл — деньги были на месте. Посмотрел по сторонам: справа и слева деревья, прямо зеленое поле. Сумрачно и прохладно. Скорее раннее утро, чем поздний вечер. Взглянул на часы. Стрелки показывали без десяти семь. На время суток это не указывало никак.

— Понятно, затолкали меня в машину, и отвезли в лесополосу, суки, — на весь салон заговорил Свят, убеждаясь, что с голосом все в порядке. — Хорошо, что не замочили. Могли ведь. Легко. И избавились бы от проблем раз и навсегда. Чуть не доигрался в очередной раз. Каскадер–любитель. «Он жизнь любил. Он риск искал».

Надо было рвать когти при первом тревожном сигнале, экспериментатор хренов. А когда он был, этот сигнал? Красивая девица? Авария почти на голом месте? Полное понимание и предупредительность со стороны медноволосой красавицы? Кофе в термосе при поездке в магазин? Тот факт, что такая модная девка живет в глухой деревне? Все это — да, но было что‑то еще. Стоп. Вот оно. «Взяла у брата машину съездить в райцентр за продуктами и уже на обратном пути, можно сказать, у самого дома, вот… Такая неприятность». Продуктов в салоне не было — вот что! А ведь она возвращалась из магазина. Даже если предположить их наличие в багажнике и принять во внимание ее забывчивость (и то и другое маловероятно), то после предложений помочь поднести вещи, продукты должны были бы обнаружиться. А если нет, то их и в природе не существовало. А если не было сумок, значит, и история вся эта липовая, для тебя специально придуманная. Ты же ее фактически поймал тогда! И что? Продолжал резвиться, придурок! Чуть не доигрался.

Кряхтя, полез в бардачок и достал непочатую пачку сигарет. Зашуршал целлофаном. Закурив, откинулся в изнеможении на спинку кресла, складывая в целую картину события, предположения, факты, домыслы и допуски. Процесс занял не так много времени. Еще не закончилась сигарета, а Вячеслав уже достал из кармашка сумки мобильный телефон и набрал номер главного менеджера компании. В трубке раздался недовольный сонный голос шефа:

— Ты чего, Свят, обалдел ― в такую рань звонить? Семь утра.

«Таки значит утро. Сутки промариновали меня. Примерно столько времени ему и понадобилось. Еще и с походом», — отметил про себя Вячеслав и заговорил в трубку:

— Привет, Евгений! Обычно люди сначала здороваются, а потом уже переходят к проблемам, из‑за которых звонят.

— Ну, здорово, — послышалось в ответ опасливое приветствие. — Случилось что‑то? Опять где‑то встрял?

— Да, готовь премиальные.

— Что на этот раз? — И после небольшой паузы. — Кто? И на сколько?

— Судя по обилию вопросов, вижу, тебе уже не до сна. — Свят засмеялся, растягивая удовольствие.

— Не зае…

— Понял. Не буду. Докладываю четко и обстоятельно. Наш доблестный областной координатор Коновалов Валерий Павлович нейтрализовал меня на сутки. Причем сделал это дорого и изобретательно. Его команда устроила мне аварию. Прямо на трассе. Очень затейливо. В подробностях расскажу потом. Завезли на ремонт в деревню и опоили кофе с какой‑то дрянью. Чуть ласты от галлюцинаций не склеил. Продержали двадцать четыре часа, вывезли в поле, оставили в машине. Хорошо, что живым. «Мазду», естественно, не отремонтировали. Так что ремонт за счет компании…

— Не отвлекайся. Это само собой. Зачем ему это надо было?