— Да иду уже! — И, обращаясь к своему напарнику: — Кача! Быстро поднимайся, кажись, нам сейчас смотрины устроят!
Дверь отворилась.
Первыми в помещение вошли Ходжа с Батыром, следом Муса с Селимом, и только потом сам Асланбек. Ему тут же подставили стул.
Капитан Симаков и старший лейтенант Леонидов, Симон и Кача, застыли с помятыми физиономиями у топчана, окруженные со всех сторон.
Группа прикрытия тем временем приготовилась для броска и защиты своих сослуживцев.
А наркобарон сидел и молчал, внимательно разглядывая «дезертиров» и «рабов» в прошлом. Наконец он, закурив, спросил:
— Ну что, бродяги? Вы стремились в Ашал, вы здесь! Я слышал, вам работа нужна?
— Да! — ответил Симаков. — Не знаю, как величать вас.
Ходжа произнес:
— Перед вами, русские, сам хозяин! Так и обращайтесь к нему.
Капитан повторил:
— Да, мы с другом хотели бы найти работу.
Асланбек проговорил:
— Рисковые вы парни, я смотрю, русаки! Или безголовые, что более вероятно. Неужели до сих пор не поняли, что здесь, в Средней Азии, вам ничего, кроме рабства, не светит? Ведь уже обжигались на этом?
Симаков в сердцах сплюнул на пол:
— Бля! Так я и думал! Опять мы, Кача, — он повернулся к товарищу, — попали! Но…
Асланбек резко оборвал капитана:
— Ты плеваться знаешь где будешь? В яме, куда я тебя одним мановением руки могу отправить.
На что офицер спецназа так же грубо ответил:
— Еще один бай? Ну давай, сажай нас в яму, только учти, ни хрена у тебя не выйдет. Пусть сначала твои рексы попробуют взять нас! Живыми мы не дадимся! Хватит, набатрачились у одного козла, лучше сдохнуть в этой чайхане, раз так масть легла, чем опять в рабство. Так что никаких рабов ты, корешок, не получишь. Трупы да, рабов нет! Я прав, Кача?