Белый ферзь

6. Болтливость (дома-то пусть жужжит, но за воротами слишком язык распускает о доме).

7. Совершение кражи внутри семьи.

При том, что супруги относятся друг к другу с уважением, как равный к равному — иначе (по-китайски) говоря: Цзюй-Ань-Ци-Мэй, что переведено как «преподнесение подноса с едой на уровне бровей» (то есть не живота или коленей, не кланяясь, не приседая).

Правда, существуют табу, блюдя которые жену не выставишь, воспользовавшись любым из семи, а то и всеми семью поводами. Это:

Если у жены на момент выдворения нет близких родственников, готовых принять в семью. (Есть. Валентин Палыч. Родственник-отец. Куда ближе.)

Если жена носит или относила когда-то трехгодичный траур по отцу или матери мужа. (Относила. Мать, земля ей пухом, ушла пять лет назад. У Инны была долгая депрессия.)

Если семья мужа была до женитьбы бедна, а из-за женитьбы разбогатела. (Чего нет, того нет. Профессорская семья Колчиных отнюдь не бедствовала. Было то задолго до низложения звания профессор до уровня — материального — распоследней уборщицы на полставки.)

4

Так что какой, к черту, развод! Объявилась бы! Это так… Поднахватался Колчин у научно-ученой жены поверхностного китаеведения: ЮК — опустошающий и расчищающий сэнсей, но и — вдумчив, с чистым дыханием.

Он проделал несколько ката — Сэй-Сан, Соо-Чин… В сущности, каратэ — та же йога. Только йога статична, каратэ — динамично. На высших стадиях, как две дороги, они смыкаются. О-о, это, пожалуй, долгий разговор — о сущности формальных комплексов, — небезынтересный, но долгий. Потом как-нибудь, не сейчас. Тем более — звонок. В дверь.

Колчин открыл.

Сосед. Полковник Борисенко. Уже облачен по декабрьской погоде, то есть в китайский пуховик. То есть он, Борисенко, — уже на выходе из дому в РУОП. Простоватый такой Борисенко — впору без всяких проб утверждать его на роль мента из анекдотов. Сыграет блистательно! Этот? Этот сыграет!.. Именно — сыграет…

— Юр! Приехал? А я слышу — топот. Значит, приехал!

— Да. Вчера. Ночью.

— Угу. Слушай, я чего… Тебе кота не надо?

— У меня уже есть, спасибо, Ром.

— Ха-ароший котяра! И рыбку съел, и на елку влез!

Колчин сообразил, что опять в который раз попался на мнимую простоватость Борисенко, — речь не просто об отвлеченном котяре, которого бы пристроить в хорошие руки, а как раз о Сёгуне.

— Квартирой ошибся? — намекнул Колчин на давнюю борисенковскую шутку. Своеобразная была у полковника манера шутить. Кому другому подобные приколы с рук не сошли бы, но не Борисенко.

(А было так. Девица-курьерша, нарочная, доставила заказное письмо ЮК — как раз официальное приглашение от Всемирной федерации, как раз на чемпионат этот вот самый. Ни Колчины, ни Борисенки не удосужились навесить номера квартир, когда меняли двери с хлипких на железные, потому ошибиться немудрено, а на площадке только две квартиры — Колчиных и Борисенков. Ну и стукнулась девица вместо ЮК к полковнику: