— В каком смысле? — Козельцев изумленно вскинул брови. — Вы хотите их…
— Я не преступник, Владимир Андреевич. — Глаза у Димы сузились. Взгляд стал жестким. — Нам обоим известно, что ваши бумаги — подлог. Продюсера застрелил Смольный. Вы просто зажали меня и сделали это довольно грубо. Так вот, если мне приходится платить десять миллионов долларов, я предпочту потратить еще один миллион и отправить девушек коротать остаток жизни в какой-нибудь Болгарии или Испании.
— Но ведь их могут найти, — возразил Козельцев. — В наши дни это не проблема.
— А кто станет искать? — спросил Дима. — Вы? Вы слишком заметная фигура. Информацию о поиске девушек я получу через день после того, как вы начнете им заниматься. Смольный? Он никого не станет искать. И произойдет это довольно скоро. Вы не на ту лошадь поставили, Владимир Андреевич, — заявил он очень серьезно. — И в конечном итоге проиграете.
— Дмитрий Вячеславович, вы, что, угрожаете мне?
— И не думал, — покачал головой Дима. — Просто рисую ближайшие перспективы. Вы — неглупый человек и должны понимать, что ввязались в очень неприятную игру. Как и в любой другой игре, в этой будет победитель и будет побежденный. Я не привык проигрывать.
— Ну, бывает, что игра заканчивается ничьей.
— Только в шахматах. И то лишь в тех случаях, когда игроки одинаково хороши. Или одинаково никчемны.
— Я не считаю себя слабым игроком.
Козельцев вдруг испугался. Он понял, что оппонент говорит очень серьезно. Ему почудился нож гильотины, занесенный над головой. Ты не видишь его в утренней дымке, но знаешь, что он уже готов упасть. И иного варианта нет, потому что палач — интеллигентного вида двадцатилетний юноша — только что зачитал приговор.
— Вы, Владимир Андреевич, путаете понятия «хороший» и «влиятельный». Это абсолютно разные вещи.
— А говорите, что не хотите никого убивать. — Козельцев нервно усмехнулся, капелька пота скатилась по его щеке.
— Это правда, — кивнул Дима. — И не стану, хотя Смольный — взбесившийся пес и заслуживает пули. Его другие убьют.
— Но, как бы там ни было, мы с вами не будем иметь к этому отношения.
Козельцев пытался свести разговор к некоему «партнерскому заговору». Дима кивнул:
— Ни малейшего. — В этот момент телефон в его руке залился трелью. Дима поднял трубку: — Алло? Да? Отлично. Покажи им деньги.
Он закрыл трубку и сунул ее в карман.
В эту секунду проходящий мимо человек неловко поскользнулся, ухватился за Козельцева. Тот обернулся. Поскользнувшийся мужчина заголосил:
— Пол тут у них, как каток прямо! На коньках можно кататься. Безобразие какое!
— Ничего, ничего, — поспешил успокоить его Козельцев. — Все в порядке.
ebooksa