— Да. Я помню.
Козельцев опустил телефон в карман.
— Ну что, — сказал Специалист, — приятно было с вами иметь дело, Владимир Андреевич. Здесь наши дороги расходятся. Кстати, с вас еще триста тысяч.
— За что?
— За то, что я покажу квартиру Смольного.
— Но мы же договаривались…
— Мы договаривались, что я подтвержу, кто меня нанял. А насчет квартиры мы не договаривались.
— Я…
— Вы отказываетесь? — прищурился Специалист.
— Нет, — покачал головой Владимир Андреевич. — Конечно, нет. Я отдам вам деньги завтра. Раньше просто не смогу.
Специалист подумал, кивнул:
— Хорошо. Придется поверить вам на слово. Завтра я позвоню. И не вздумайте бежать.
— Куда?
Козельцев чувствовал себя оглушенным. Из него тянули деньги кто как мог. Он плавно опускался на самое дно. Достоинства в нем не осталось ни капли. Где тот барин, который неделю назад щелчком пальцев подзывал метрдотеля в ресторане? Да еще три дня назад он бы и разговаривать со Специалистом не стал. Даже не посмотрел бы в его сторону. И с Мало тоже. Ну, если что, обратился бы к своим людям в ментовке. А теперь? Он даже милиции ничего не может сказать, поскольку сразу всплывет история с освобождением Смольного. Показаний-то Паша так и не получил. А уж Паша молчать не станет. Сразу Владимира Андреевича сольет. Без всякой жалости. За покровительственный тон, за угрозы снять, за унижение, с которым просил о помощи.
Козельцев помотал головой.
— Завтра, — повторил он. — Завтра днем.
Козельцев побрел к Манежной. Ему нужно было поймать такси до Курского. На ходу он набрал номер охранника.
— Абонент не отвечает или временно недоступен, — злорадно принялась втолковывать Владимиру Андреевичу телефонная барышня. — Абонент не отвечает или временно недоступен…
Владимир Андреевич выругался.
Димины указания проигнорировать никто не решился. Настену отвели в павильон. Сценарист, совсем молоденький мальчишка, протянул стопку листов.