Тем тяжелее будет падение

Двое ментов выглядели сытыми, с довольными рожами, просящими кирпича, как оценил их Кешка. Клопов в ободранном купе и так хватало, а тут еще и тараканы пожаловали. Их он не боялся, они совсем не походили на того капитана, который арестовал отца. Страшный был мужик, а эти так, ни рыба ни мясо. Они и бегать-то разучились. Все обитатели бомжатника к ним сами на поклон с подношениями ходили.

– Так, значит, это ты Кешка? – спросил долговязый с оспинами на физиономии.

– Для кого Кешка, а для кого Иннокентий.

– Для меня козявка, – рявкнул мент и вошел в купе.

Второй остался стоять в дверях. Его Кешка уже видел. Анна ему две сотни заплатила, чтобы отвязался.

– Ты, я слыхал, у нас богатенький Буратино. И где же твои золотые?

– Закопал на поле чудес, уважаемые кот Базилио и лиса Алиса. Жду, пока вырастет дерево.

– Оно уже выросло. Детки с него плоды собирают – кроссовки кожаные. Ну а нам чего предложишь?

– Сами выбирайте. Видите, сколько здесь богатства.

Мальчишку обыскали, потом все купе перевернули, но ничего не нашли. Свою сумку с деньгами и пистолетом, конфискованным в гостиничном номере, Анна хранила в надежном месте, не в поезде. Народ здесь обитал странный, непредсказуемый, но мирный в основном. Анна подкармливала обитателей вагона, они с Кешкой не могли есть вдвоем, звали всех. Сытых тут не бывало.

– Ладно, – вытирая пот с лица, сказал долговязый, – подождем, пока твоя мамаша вернется с панели. С ней мы быстрее сговоримся.

Что такое «панель», Кешка не знал, но понял, что так просто от тараканов не избавиться. Им надо сюрприз подготовить. Теперь Алям и Рашид его должники, они помогут.

– Когда мать вернется? – спросил Степан.

– К ночи, – уверенно ответил Кешка, – приходите.

Захлопнув дверь купе, сержанты ушли раздраженными.

– Точно тебе говорю, Степа, с этой бабы можно поиметь копейку. Печенкой чую.

Они шли вдоль «железки». Вдруг Николай остановился.

– Ты чего, братан? – спросил Степан.

– Из башки у меня этот парень не вылезает. Где-то я уже видел эту рожу, но где?… Давай вернемся.

– Конечно, вернемся, когда стемнеет. Что толку со щенка, нам мать его нужна. Опять клопов трясти? Брось, Коля, смену сдадим и нагрянем. – И они медленно двинулись дальше.