Тем тяжелее будет падение

22
18
20
22
24
26
28
30

– Все правильно, Василь Семеныч. Цепочку вы выстроили безукоризненно, но куда проще было бы задать один вопрос Анне Железняк и получить ответы на все вопросы. – Ксения вздохнула. – Но, к сожалению, мы лишены такой возможности и придется действовать обходными путями.

– Очень хорошо! – вдруг сказал Саранцев. – Мы все разные догадки строим, а теперь у нас дело появилось, определенная цель.

Ксения криво усмехнулась.

– Ищите Тимохина, Николай Николаич. Мы в наших поисках только терять научились. Я агентством Корякина займусь, а Василий Семеныч с оружием разберется. Каждый при деле.

Майор Лепехин глянул на следователя.

– А вы бы, Ксения Михайловна, с Ушаковым поговорили. Он мужик скрытный, но я не верю, что равнодушный. Странно ведет себя, даже не звонит, не интересуется поисками ребенка.

– Согласна с вами, но Ушакова мне не расколоть. Он нам не верит.

– Так сделайте его своим сообщником. У нас манера все от всех скрывать, а на деле сами себя обманываем. Ведь мальчишка к нам не пришел, а с Анной в бега подался. Я бы это нашей заслугой не назвал. Вот откуда промахи начинаются.

– Ладно, майор, здесь не лекторий! – рявкнул Саранцев.

– Дайте мне, пожалуйста, все материалы по охранному агентству, – попросила майора Задорина. – Меня эти люди очень заинтересовали. Возможно, мой отец поможет, он когда-то был тесно связан со следственным отделом КГБ.

– Хорошая идея! Жаль, поздно родилась, – улыбнулся полковник.

– Просто я не люблю обращаться к отцу. В конце концов, сами-то способны на что-нибудь или нет?!

Ксения едва сдержала свой пыл, мужчины переглянулись. Такой ее еще никто не видел.

* * *

Теоретически все было выверено до мелочей, но теория не всегда подтверждается практикой. Необходим опыт и высокий профессионализм. Нельзя забывать и о самоутверждении, ясности целей и амбициях. Многое из этого было со знаком плюс, но и минусов хватало. После точного анализа получилось пятьдесят на пятьдесят. Но один очень важный аргумент перетянул чашу весов в сторону плюса – жажда расплаты. Как выразился Ушаков: «Я не смогу жить остриженным ежиком!»

«Газель» подъехала к воротам особняка в четверть одиннадцатого, сразу как стемнело. Накрапывал мелкий дождь, густые тучи, словно в помощь заговорщикам, закрыли яркую луну тяжелым серым занавесом. Машина остановилась. Родион выключил фары. С обеих сторон подошли люди в камуфляжной форме. Среди них был Филипп. Трое охранников осмотрели салон. Машина осела от груза. Оборудование, упакованное в кожаные непромокаемые мешки всевозможных размеров, выглядело очень внушительно. Проверка носила формальный характер, все помнили о времени, и никто не хотел затягивать процесс. Стоит машине въехать на территорию, как внешняя охрана автоматически переходит в разряд сообщников.

– За руль сяду я, – коротко пояснил Филипп.

Родион пересел в салон к Ивану. Ворота открылись, и машина, не включая фар, въехала на территорию усадьбы. По сосновым аллеям ехали долго.

– Как вы собираетесь внести столько техники в дом? – спросил главный охранник.

– Подъезжайте к левой стороне пруда и остановитесь шагах в двадцати от плотины. Вся техника будет погружена в воду, а остальное вас не касается, Филипп. Хозяйка уехала?

– Сорок минут назад.