Погашено кровью

– Ничего. Надо найти освещенное место и там осмотреть тело. Я ничего не вижу Чиж приподнял руку и быстро осмотрел.

– Ладно, поехали.

Они сели в машину и продолжили путь, катаясь по тихим улицам старой Москвы.

– Видел?

– Да. Бабу искололи, места живого не оставили. Но какой смысл подбрасывать труп ментам?

– Не старайся понять эту кодлу фраеров. Их всех мочить пора.

– Без нас сделают. Заезжай в какой-нибудь двор и замри.

Двор был большим, дома высокие, света хватало. Чижов подал машину задом к фонарю и затормозил. Второй осмотр позволил Белому сделать два открытия. Во-первых, он уже видел эту женщину и знал, где ее видел. Во-вторых, она еще дышала. Белый вытянул ее из багажника, взял на руки и уложил на заднее сиденье машины. Открывая окна, он сказал:

– Девица живая. Нужен врач.

– А ты? – глупо спросил Чижов.

– У меня нет медикаментов.

– Надо вызвать «скорую».

Идея имела свои минусы, но никто о них не думал. Чижов осмотрел здание и кивнул на освещенные окна третьего этажа.

Оставив женщину в машине, они поднялись и позвонили в двенадцатую квартиру Дверь открыл мальчишка лет четырнадцати, очевидно, он пожалел о своей торопливости. В коридор вынырнула хрупкая фигурка в мини-юбке того же возраста.

– Это Пашка? – весело спросила она.

– Где у тебя телефон? – тихо спросил Белый. Парень только кивнул, но не шелохнулся. Пришлось его отодвинуть в сторону и пройти в квартиру. Чиж остался стоять у двери, после того как запер ее на замок.

Во всем помещении стоял стойкий запах сигаретного дыма и кисловатый привкус пива. Взъерошенная постель, бутылки на полу, колготки на стуле. Белый нашел телефон у зеркала, выключил магнитофон и набрал «03». Пять минут он объяснял диспетчеру, как им доехать, сколько лет больному, сколько ступеней на каждом лестничном пролете, в каком районе родилась больная и на что она жалуется, когда приходит в себя. В конце концов вызов приняли и даже пообещали, что приедет врач.

Молодые хозяева сидели на диване и косо поглядывали на дверь, где стоял тип и держал руку в кармане.

– Потерпите, молодежь, сейчас мы свалим, и вы продолжите.

– А кому с сердцем плохо? – осмелела темноглазая девчонка, одергивая юбку, сшитую из носового платка.