Погашено кровью

22
18
20
22
24
26
28
30

Белый продолжал насвистывать. Чем дальше дорога уносила его от лагеря, тем легче ему дышалось, словно огромный камень свалился с груди, который много лет вгонял его в землю.

Время от времени вдоль шоссе мелькали небольшие столбики с жестяными метками. Когда Белый заметил цифру тридцать четыре, намазанную белой краской на ржавой жестянке, он сбросил скорость и остановился посреди магистрали. Двадцать километров отделяло его от рокового перекрестка и тридцать минут затраченного времени. Настал момент спуститься с облаков на землю и следовать плану, который был проработан до мелочей, но для отхода тех, кто остался в зоне и теперь, скрипя зубами, мысленно перегрызает ему глотку.

Прихватив карабин, Белый выпрыгнул из теплой кабины на морозную дорогу и, обойдя машину, открыл заднюю дверцу «перевозки».

Сделав шаг назад, он передернул затвор, вскинул карабин к бедру и хрипло крикнул:

– А ну, начальнички, выгребай на природу! – Призыв остался без ответа.

– Вылезай, сучье племя!

В темном проеме появилась неуклюжая фигура конвоира. Глаза мальчишки с испугом шарили по сторонам, пока его взгляд не наткнулся на мушку собственного карабина.

– Прыгай! – приказал Белый.

Следом из мрака «перевозки» вынырнул шофер. Страха в глазах прапорщика было не меньше, но в зрачках искрилась злоба и ненависть.

Когда конвой стоял на земле с поднятыми руками, из темноты камерного отсека появилась тень третьего спутника. От неожиданности Белый шагнул назад и поскользнулся. Опытный шофер тут же среагировал и резко рванул вперед. В секунду карабин был выбит из рук беглеца, а здоровенная туша накрыла собой долговязого зека. Оба покатились по шоссе. Возня длилась недолго, прапорщик, откормленный на казенных харчах, взял верх и оседлал Белого, сжимая толстыми пальцами жилистую шею с горбатым кадыком.

– Я тебе хребет сломаю, гнида! Сука! – Торжество победы длилось несколько секунд. Глухой удар прикладом по загривку, и победителя снесло на землю, как подрубленное дерево.

Когда потемнение в глазах рассеялось, Белый увидел перед собой Чижова. Парень стоял в стороне к постукивал ладонью по прикладу. Прапорщик валялся рядом, а безусый краснопогонник так и дрожал у машины с поднятыми руками.

Белый тряхнул головой, словно пес, выбравшийся на берег, и поднялся на ноги.

– Как ты попал в машину? – сдавленным голосом спросил Белый.

– Молча. За сухарями полез, тут дверь и захлопнулась.

– И дальше что?

– Тебе решать. Ты заводила.

– В зону возвращайся. Со мной подохнешь.

– Хорошо, если трояк накинут и дадут прожить его. А то у порога в барак перо в бок, и считай звезды. Сам утром видел. Короче, обузой я не стану.

Белый взглянул на бессознательное тело здоровяка и кивнул.