Расписка была написана. Журавлев, лишенный лицензии детектива, значился в ней как частное лицо.
Дик прочитал бумагу и убрал в карман.
— Отлично. Ты наша главная приманка. Все события будут разворачиваться на твоей даче.
— Там уже есть одна приманка, — с тоской в глазах сказал Курбахин. — Гоша у меня прячется. Он не сумел сесть на поезд без паспорта.
— И где же он прячется? В собачьей будке?
— Ну зачем же. Там места хватает. И чужак в дом не заберется. Крепость.
— Надо оборудовать мышеловку. Есть такое местечко? — спросила Марта.
— Винный погреб. В него можно попасть на лифте. Лестниц нет, только потайной ход во двор.
— Подойдет, — кивнул Журавлев. — Надо убрать кнопку вызова лифта из погреба. Как они поймут, что Гоша находится в подвале?
— Очень просто, — сказал Метелкин. — Увидят на экране с помощью пульта видеонаблюдения.
— В доме нет камер наблюдения. Они за воротами, да и то всего две. За кем мне в доме следить, если в него войти невозможно, — пожал плечами Курбахин.
— Придется переоборудовать. Срок одни сутки. У тебя, Лася, полные склады электроники, сам себя обеспечишь. Еще нам нужен человек, который знает больше других, но о нем никто ничего не знает. Дадим ему кличку Сторож. Дом должен превратиться в огромный капкан. Если мы запустим этих пауков в одну банку, они сами друг друга сожрут.
— У меня условие, — сказала Марта. — Вика должна остаться живой. Я сама с ней разберусь.
Все с удивлением посмотрели на девушку, но спорить никто не стал.
Она продолжила:
— Мне надо встретиться с твоим главным охранником для инструктажа. Он должен будет шастать по барам и пьянствовать. Один.
В баре сидели только творческие люди и похмелялись водочкой. Охранник по имени Афанасий никогда не причислял себя к интеллигенции, а с художниками и вовсе не общался. Для него все патлатые мужики с нечесаными головами были художниками. Афоня не любил говорить за жизнь, требовать, чтобы его уважали, и жаловаться. После суточной смены обходил питейные заведения с умеренными ценами, брал на грудь, сколько та требовала, и шел домой высыпаться. А на следующее утро вновь заступал на смену, свеженький, как огурчик. Нормальная холостяцкая жизнь.
На соседний табурет у стойки села красивая женщина. Они познакомились и через минуту-другую Афоня уже был влюблен в невероятно сексуальную дамочку.
Идти к нему домой она отказалась, но не возражала против его визита к ней. Ее машина стояла в соседнем дворе. Афоня чувствовал себя счастливым, пока не получил чем-то тяжелым по голове. Очнулся он в полной темноте, связанный по рукам и ногам, с клейкой лентой на глазах и губах. Прошло какое-то время, и он понял, что лежит в багажнике движущейся машины. Все случилось не совсем так, как предполагалось, но принцип был тот же. Теперь надо вспомнить текст, который пришлось заучивать. Если бы его не проинструктировали, тогда бы он испугался по-настоящему, а теперь нужно лишь изображать страх. От тряски водка подступала к горлу, Афанасий не был большим любителем алкоголя.