Турист

— Поднимай свою задницу, русский, — видя, что я не реагирую, повторила Кира. — Это через три квартала, не заблудишься!

Терпеть не могу слово «задница», но у американцев это скорее ласкательное. Отложив отвертку в сторону, я без всякого желания направился выполнять служебный долг.

До места, сверяясь с распечатанным адресом и указаниями прохожих, я добрался минут за двадцать. По домофону мне ответил приятный женский голос, и дверь гостеприимно распахнулась перед самым носом.

Первое, что мне понравилось — идеально чистый подъезд. Никакой вони, никакого мусора. Никакого Керни. Стены были декорированы искусственными цветами, перила отполированы до блеска, в полу можно было увидеть своё отражение. Лифта не оказалось — дом был четырехэтажным. Добравшись до третьего, я увидел открытую дверь и понял, что меня уже ждут.

— Добрый день! — на всякий случай поздоровался я, останавливаясь на пороге. Ухоженная квартирка, широкие коридоры, современный интерьер. Тепло и пахнет по-домашнему. — Хозяева дома?

— Хозяева дома, — раздался мягкий женский голос, и из комнаты вышла невысокая темноволосая женщина. — Проходите.

Я молча уставился на неё, как болван, глядя в умные карие глаза, живые и блестящие, которые освещали всё её лицо неземным, духовным светом. На ней было длинное домашнее платье по типу индийского сари, и теплая накидка на плечах. Это была самая красивая женщина, какую мне довелось увидеть здесь, в Чикаго.

— Да, — смято проговорил я, поспешно стаскивая с себя обувь. — Конечно. Где тот монстр, который нуждается в докторе? — как можно веселее спросил я, выпрямляясь.

— В комнате. — Женщина мягко улыбнулась, кивая мне на противоположную дверь. — Дочка сильно расстроилась, когда он сломался. Видите ли, это её единственный выход во внешний мир.

— Сейчас починим, — я бодро прошел в комнату, остановившись сразу за порогом. В кресле-каталке сидела девочка лет двенадцати, которая смерила меня настороженным, напряженным взглядом. С такими же умными глазами, как у мамы, с её проницательным взглядом. И худенькими, бледными ножками, которые были прикрыты теплым пушистым пледом.

— Эти, можешь побыть в столовой, — негромко сказала женщина за моей спиной.

Она не сказала «можешь пойти в столовую». Я поймал на себе взгляд девочки, такой невозможно напряженный, такой неожиданно взрослый, и не выдержал.

— Я Олег, — улыбнулся я ей, — не сможешь повторить, не беда, я привык. Ну, расскажешь мне, что болит у твоего зверя? — и я погладил системный блок, стоящий прямо на столе.

Эти метнула быстрый взгляд в сторону матери и неуверенно улыбнулась мне в ответ, приподняв лишь правый уголок губ.

— Не включается, — ответила она. Голос был нежным, как у матери, и таким трогательным, что у меня перехватило горло. — Ещё со вчера.

— Компьютер устал от тебя, — тихо рассмеялась женщина, наблюдая, как я склоняюсь над системным блоком. Компьютер действительно никак не реагировал на попытки включить его, и если с проводами всё нормально, то здесь вариантов было несколько. Либо материнская плата, либо жесткий диск, либо блок питания. — Ты проводишь за ним всё время, забывая про гимнастику и уроки.

— Но я учусь, — тихо возразила девочка. — Я уже почти создала свой сайт, осталось только разместить его на каком-то домене. Я стану программистом, и смогу зарабатывать деньги.

Я закусил губу, доставая из рюкзака запасной блок питания. На домашние вызовы, как объяснил мне Стив, следовало ходить во всеоружии. А потом продавать это всеоружие по завышенным ценам людям, которые ничего не понимают в комплектующих.

— Учись php или c++, - посоветовал я, отсоединяя блок от проводов. — Их разработчикам платят больше всего.

— Я так и думала, — серьезно ответила девочка. — Кстати, меня зовут Эстер. Это мама зовет меня Эти.