— Неужели топить придется?
— Нет, обычный абордаж.
— Втроем?!
— Они тебе все объяснят. И помогать будут.
— Черт… Не желтуха, так понос… А комиссионные? — хмуро спросил Жан-Поль. — А кто мне даст потом новые боеприпасы? Ты, что ли?
— Все вопросы к самому. Он будет в половине четвертого, тогда и получишь полный инструктаж. А комиссионные будут такие, что тебе и не снились… Ну, бывай. Если вернешься, выпьем.
— С тобой пить-то… — проворчал Жан-Поль под нос. — Если меня на одной миле с тобой похоронят, я из могилы вылезу и отойду куда подальше… Ладно, черт с вами со всеми… Пошли, парни, со мной. Начнем грузиться… Учтите сразу: я не стрелок и не наводчик, зато таких рулевых, как я, на всем Гвинейском заливе всего два-три человека. А в Конго — так вообще я один, не считая Крисса, но он англичанин, а англичане все сволочи.
Рассуждая подобным образом, Тардиф повел нас к своим тайникам.
Грот, в котором стоял катер, был освещен все тем же тусклым светом. В углах грота было темно, Жан-Поль все время на что-то натыкался и вполголоса бросал ругательства.
… Без десяти три Жан-Поль спустился в машину и довольно быстро запустил двигатели. Катер затрясся мелкой дрожью, казалось, его колотит лихорадка. Затем француз вернулся на палубу, вытер ветошью руки и закурил.
Под крышей рубки горел только тусклый зеленый фонарь, толком ничего не освещая. Края палубы терялись в кромешной тьме. Ночь была безлунная, а от звезд, которые в этих краях казались громадными, как апельсины, толку, конечно же, не было никакого.
Мы с Жоамом сидели в рубке возле открытой двери. Алварес тоже курил, меня уже тошнило от здешнего табака. Я дико устал, помогая Жан-Полю снаряжать катер, мне до судорожной зевоты хотелось спать, но сейчас было не время расслабляться.
— Машина — зверь, — заявил Жан-Поль, входя в рубку. — Моторы отличные, не откажут, чего я не сказал бы про торпедные аппараты.
Он потянул какой-то рычаг… Раздалось шипение.
— Левый — отлично, — проговорил Жан-Поль и взялся за другой рычаг. Было тихо.
— А правый дурит. Плохо дело.
Появился Мусафар. Он вошел в рубку, отдал нам пистолеты и заговорил с Жан-Полем. Я слушал их вполуха, ничего не понимая, потому что разговор велся на непонятном мне языке, а может быть, на сленге.
Напоследок Мусафар пожелал удачи Жан-Полю, сухо кивнул нам и сошел с катера.
— Ну, с богом! — Жан-Поль встал за штурвал, включил радар и дал малый ход. Катер, гремя всеми своими частями, пополз из грота. Я бы не рискнул идти в полной темноте через узенький пролив, руководствуясь только изображением на круглом зеленом экране, но француз, надо полагать, не впервые выходил на охоту в ночную пору.
А ночь быстро уступала свои права дню. В четыре утра ярко заблестел горизонт со стороны африканского берега, к которому мы направлялись. Через несколько минут по глазам ударили первые солнечные лучи, а затем раскаленный диск, на который невозможно смотреть без риска обжечь сетчатку, быстро пополз по небосклону вверх, словно поднимаемый на канате.
ebooksa