— Я выключил рацию.
— С этими уже пора что-то делать. — Полковник посмотрел на мониторы с ненавистью.
Дикий взял рацию и приказал:
— Территория! По машинам — огонь! Чтоб оттуда ни единой души не выскочило!
Полковник и Дикий впились глазами в экраны. Прошло более секунды. Она длилась бесконечно. Но это бесконечное ожидание окупилось сполна — машины накрыли шквальным огнем из всех стволов. Дикий уже успел представить, как полетят стекла в разные стороны, как лопнут колеса, как тачки загорятся, взорвутся… Ничего подобного не произошло. Джипы как стояли, так и остались стоять целехонькие.
— Черт! — выругался Дикий.
— Броня, — сказал полковник. Огонь стал стихать сам по себе. Прекратился совсем.
— Первый! — заговорила рация. — Я — седьмой! Кто-то по нам стреляет. Трое двухсотых!
— Первый! Я — третий. У меня один двухсотый!
— Я — первый! Прекратите огонь! Перебазируйтесь! Быстро!
Дикий держал в руках ТТ. Как и зачем он оказался в руке? Дикий с размаху ударил стволом в стол, на котором стояли мониторы. Полковник на этот жест отчаянья никак не среагировал.
— Суки! Какой я мудак! Наших снайперов сняли. Теперь их снайпера стреляют по вспышкам! У них же ночная оптика!
— Когда пленный говорил по рации, то успел предупредить, — предположил полковник.
Он говорил тихо и казался задумчивым.
— Произнес, гад, условное слово. Те ответили, что им ехать сорок минут, а сами были уже где-то рядом. Какая-то из их групп просочилась и накрыла парней. И сейчас…
На экране началось движение. Один из джипов стал разворачиваться по газону, собираясь покинуть территорию. Но ворота же закрыты. А что — ворота? Их и протаранить можно!..
Дикий выскочил из операторской в коридор и побежал по нему. У первого же окна увидел парня с АКМом. Это оказался человек полковника. Под автоматным стволом чернел подствольный гранатомет.
— Граната! Граната вставлена?!
— Так точно.
Дикий и без его ответа увидел блеснувшую в полумраке коридора гранату в подствольнике.