Сопроводитель

Нужно было искать какой-то другой путь, и я искал его. И чем дольше продолжались мои поиски, тем больше я склонялся к мысли, что нужно просто в наглую нагрянуть к генералу Коновалову и поговорить с ним относительно Пипуса, и, если он в курсе событий — а он должен быть в курсе, — узнать у него о семье адвоката. Ход, конечно, рискованный, хлебом-солью меня там вряд ли встретят, даже чаю не предложат, но ведь они и не ожидают такого выкрутаса, а внезапность, как учил незабвенный товарищ Суворов, есть половина успеха. Глядишь, что-нибудь и получится.

Я позвонил Пипусу и узнал номер генеральского телефона. Соломон поинтересовался, что у меня на уме и не думаю ли я последовать примеру Водолаза, на что я ответил, что на уме у меня одна огромная мозоль, а думать я не могу, потому что происшествия последних дней заметно подпортили работоспособность моей думалки. И повесил трубку. Пусть занимается своими делами, а мои оставит мне. Я в них как-нибудь сам разберусь.

Набрав номер генеральского телефона, я некоторое время наслаждался верещанием гудков вызова, потом той же степени приятности мужской голос ворчливо осведомился, какого, собственно, мне хрена надо.

— Старого, — сказал я. — Генерала хочу.

Голос некоторое время помолчал, из чего я заключил, что его хозяин умеет проводить мыслительную работу, потом сказал:

— А это я и есть.

— Товарищ генерал! — радостно завопил я. — А это вам старый знакомый звонит. Уж я на звание друга не претендую, боюсь, сегодня ночью вы меня неправильно поняли. Я не хотел бить вас пистолетом сильно, он просто сорвался. Скользкий, сволочь, как медуза. Вы не сердитесь, товарищ генерал?

— Так это ты, — задумчиво протянул он. — Рад тебя слышать. Несказанно рад. Просто описался от восторга. И чего тебе надо?

— Участия, — всхлипнул я. — Я съездил-таки к адвокату, как вы советовали…

— Я советовал? — озадаченно спросил он. А потом, сообразив, что я, собственно, шутю, хмыкнул: — Ах, ну да. Ну, и как он себя чувствует?

— Отвратительно, — соврал я. — Дела — ни к черту. Натурально, никакой клиентуры. Да и какой, спрашивается, клиент пойдет к адвокату, который ведет прием, сидя на унитазе?

— Так что тебе надо? — уже нетерпеливо-холодно осведомился генерал.

— Поговорить надо, — на этот раз я решил ограничиться чистой правдой. — Об адвокате. О его семье. О Пипусе и обо мне. Ну, и о тебе, наверное. Тоже не помешает.

— Прямо вот так — взять и поговорить? — ехидно уточнил он.

— Нет, — возразил я. — Не прямо вот так, а лицом к лицу, желательно, конечно, чтобы наедине, хотя если будут свидетели, я тоже особо возражать не стану.

— Смелый?

— Нет, — я покачал головой. — Просто разговор очень нужен. Почти как деньги.

— Вот как? И когда же ты хочешь поговорить?

— Чем скорее, тем лучше. Хотелось бы прямо сегодня. Только скажи своим охранникам, чтобы они не убивали меня сразу. Я этого не люблю и разговор просто не состоится.

— Понятно, — усмехнулся генерал, вернее, его голос в трубке. — Прямо так и скажу. Ладно, подъезжай. Я все равно сегодня весь вечер дома буду.