Охота на охотников

22
18
20
22
24
26
28
30

— Да не надо мне повестку, — проворчал я, несколько расстроенный звонком. Слежка за Иванцом сегодня явно отменялась. Что плохо, ибо едва ли он станет отмечаться у загадочного дома ежедневно. Если явится сегодня, в мое отсутствие, то завтра его можно уже не ждать. Скорее всего. Подлый, гнусный Зуев! Все мои карты смешал. — Все равно я букв не помню. А мне как — сухари с собой брать, или меня на этот раз закрывать не будут?

— Сухари пока не нужны, — успокоил он. — Но это ты молодец, что насушил. Предусмотрительный. Береги от крыс, они тебе еще понадобятся.

— Крысы-то?

— Сухари-то.

— Завидую, — вздохнул я.

— Чему? — Зуев явно пребывал в восторге от самого себя..

— Оптимизму твоему. А я вот в последнее время совсем пессимистом сделался. В туалет лишний раз прошвырнуться боюсь — все кажется, что в унитаз не попаду. У тебя-то, похоже, с этим проблем нету. Тебе вообще пофигу — попадешь, не попадешь. Если промахнешься — это уже не твои проблемы. Счастливый человек.

— Короче, — оборвал он меня. — Я предлагаю снова в одиннадцать. Устроит?

— А меня теперь любое время устроит, — грустно сказал я. — Я с недавнего времени человек абсолютно свободный.

На том и порешили. Подлый Зуев положил трубку со своей стороны, я — со своей. И отправился в кухню — жрать бутерброды, которые опять не понадобились. Слопал пять штук и все пытался сообразить — чего такого умудрился накопать гнусный следователь, что так сильно подняло ему настроение. Конечно, про меня, любимого, и, конечно, не очень хорошее. А иначе с чего бы он стал звонить именно мне? Но вот что именно — я понять не мог. Да и никто бы на моем месте не смог, потому что ничего криминального я за собой не имел. В отношении Иванца, во всяком случае.

Так и не сумев разгадать эту замечательную головоломку, в десять ноль-ноль я отправился за машиной. Ахмет, который стоянку не только сторожил, но и жил в вагончике (а зачем на съемную квартиру деньги тратить, когда тут койка есть, телевизор есть, холодильник есть, дровишки регулярно хозяин подкидывает? Да и в месяц выходит тридцать дежурств вместо десяти, как у других сторожей), уже не укорял меня отсутствием костюма и жипа. Просто проводил грустными глазами — сперва, когда я проходил мимо к машине, потом — когда выезжал из ворот. Видимо, в его глазах я стал зажравшимся жлобом, раз отказался от такого замечательного прикида и крутой тачки в пользу затертых джинсов и потрепанного универсала. Хотя он и сам года три назад променял ишаков с финиками, вкусный плов на достархане и теплое узбекское солнце на наши снега по пояс, морозы по тридцать-сорок градусов, сторожку на колесах и двух облезлых дворняг, строивших из себя крутых сторожевых псов. С моей точки зрения, он тоже поступил по-жлобски, но ведь я его этим не укорял.

Зуев встретил меня широкой белозубой улыбкой. При взгляде на которую я, почему-то, сразу понял, какие мысли бродят в его в голове. В переводе на общедоступный язык они звучали примерно так: посмотри, какие у меня замечательные, ровные и белые зубы. Ни намека на кариес. Ни одного не сломано, ни одного не выбито. И сейчас я тебя этими красивыми зубами загрызу, а потом съем.

Я подошел к столу, придвинул стул и сел. Приглашения ждать не стал, резонно рассудив, что оно было сделано несколько раньше — в тот момент, когда я возился в кухне с бутербродами. Зуев косвенно подтвердил мои умозаключения тем, что не стал ругаться и ни на миллиметр не сузил улыбку.

— Зачем звал? — я хмуро посмотрел на его зубы. Своего отражения в них не увидел, но впечатлений все равно получил массу. И не самых приятных.

— Тебе кранты, Мешковский, — сообщил он. — Иванец пропал.

Зуев снова растянул губы в улыбке. Я подумал — а может стоит пересмотреть свои выводы относительно его оскала? Такая настойчивая демонстрация зубов вполне могла случиться на нервной почве. Решил — ежели и после следующей фразы оскалится, тогда точно нервное.

— Куда пропал? — автоматически вырвалось у меня. — И почему мне кранты?

— Тебе лучше знать, куда он пропал. Ты же вчера за ним следил. Вот потому тебе и кранты.

И таки ослепил меня зубами. Так и есть, нервное.

— А почем ты знаешь, что я за ним следил?