— К чему это ты? — вяло отмахнувшись от девушки, спросил у приятеля Тарасов.
— Да к тому, что победа, брат! — ликовал подвыпивший Багратион. — Не зря мы там лучших ребят положили! Нет, не зря!.. «День Победы порохом пропах…»
Аня, вильнув тощим задком, скрылась на кухне. Зазвонил мобильник Багратиона. Артем вышел на балкон и с наслаждением выкурил две сигареты подряд. Тепло было, и москвичи прогуливались далеко внизу — кто с собачкой, а кто и так, сам по себе…
Когда Тарасов вернулся в комнату, вид у Анечки был еще кислее, чем прежде, а на раскрасневшейся физиономии Чиковани было написано смущение.
— Ты за Анькой своей приглядывай, — прошептал на ухо Артему Багратион. — Меня вон за штаны хватала!
— А ты что? — поморщился Тарасов.
— Мягко уклонился, — усмехнулся Сашка. — Подруга друга для меня святое!
— Не обращай внимания, — посоветовал Артем. — Это у нее юность играет… сам знаешь где…
Багратион обнял друга за плечи.
— Завтра вылетаем, майор! К самому черту на кулички! — мотнул он чернявой головой. — Не верится, честное слово! Что там будет-то?!
— Вопрос снимается как дурацкий, — оборвал Тарасов. — Пошли, Саня, спать… Эй, Анюта, ты ему на кухне на диванчик плед брось — хватит с него! Пусть вспомнит суровую боевую юность…
Тарасов не слышал, как девка проворчала:
— Сам себе постелет… не маленький… девственник грузинский…
«Газель» с тонированными стеклами стояла перед подъездом. Водитель не глушил мотор. Слегка помятые, но бодрые Тарасов и Багратион спустились со ступенек. Дверь, рокоча, откатилась в сторону.
— Доброе утро! — услышали они голос Ициксона. — Вот поднялся ни свет ни заря, чтобы вас встретить…
Кроме водителя и таинственного Бориса Евгеньевича, в салоне «Газели» не было никого.
Артем и Чиковани, переглянувшись, поудобнее расположились в салоне. Путь предстоял неблизкий — через всю Москву.
— Ну и скажи мне теперь: в чем сила, брат? — пробормотал Багратион на ухо Артему.
— В нефти, в чем же еще! — так же тихо ответил Тарасов.
— Успеете еще нашептаться! — прервал Ициксон дружеский интим. — Самого главного я вам давеча не сказал. Вам будут мешать…