Араб оторопело смотрел на то, как волны сомкнулись над Боцманом.
— Эй! — позвал лодочник, осматриваясь.
Странный пассажир все никак не появлялся на поверхности. Прошло, как показалось арабу, минуты три, а то и больше. Наконец в отдалении показалась голова. Виталий вынырнул, плыл, уже не опускаясь на глубину. Араб сразу же понял, что слова о воде и воздухе не являлись похвальбой.
— Однако… первый раз у меня такой пассажир. Сойти в море, как на автобусной остановке. Бежал он, что ли, под водой? Люди так быстро плавать не умеют, — пробормотал он, понимая, что стал участником какого-то странного действа.
Именно поэтому ему захотелось убраться отсюда как можно скорее — все непонятное и необъяснимое тревожит человека куда больше, чем реальная угроза. Араб повернул рычажок стартера. Старый мотор никак не хотел заводиться.
— Давай же, давай, — уговаривал хозяин свою добитую технику.
Наконец двигатель чихнул и завелся. Владелец лодки еще раз покосился на своего странного пассажира, решившего искупаться в одежде и остаться в открытом море, откуда до берега и до вечера не доплывешь. Как настоящий моряк, он не привык бросать людей в беде.
Моторка нагнала Саблина.
— Вы уверены, что вам не нужна помощь? — спросил араб.
Боцман плыл размеренно, дышал ровно.
— Я похож на сумасшедшего? — спросил он.
— Абсолютно не похожи, — честно признался араб. — Но…
— Какие еще могут быть «но»? — Виталий терял терпение. — Возвращайтесь в Латакию прямо сейчас.
— Понятно, — однако по тону стало ясно, что владелец лодки ничегошеньки не понимает.
— И разойдитесь с яхтой на солидном удалении, — посоветовал Саблин. — А в порту помалкивайте. Вам все равно никто не поверит.
Араб обернулся, глянул на неторопливо приближающуюся яхту, в глазах его мелькнула тень понимания. Но в этот момент Боцман ушел под воду. Владелец лодки поискал его взглядом.
— Пропал, — выдавил из себя он.
Саблин так и не появился.
— Да ну вас всех… — в сердцах выругался араб. — С ума посходили.
Он развернул моторку и, следуя совету своего странного и подозрительного пассажира, обошел яхту издалека, хотя и было искушение подойти поближе, поглазеть — на носу судна загорала топлес журналистка.