Его я забуду. Но вот ее забыть трудно. В какой-то миг мне показалось, будто она видит меня через стекло, смотрит прямо в глаза, даже чуть больше придвигается к стеклу, приоткрывает рот, как для поцелуя, и видит во мне второго партнера. Мне бы не хотелось, чтобы все так и было на самом деле. К тому же она могла подумать: кто это был — бомж, псих, который любит подсматривать, а может, это приятель любовника?..
— Вы можете просмотреть ролик здесь, на моем компьютере, — пошел я навстречу Чиркову, угадав его желание. — Карту я потом уничтожу в вашем присутствии. Копии я не делаю — это дело принципа.
— Спасибо. — Его глаза выражали большую благодарность.
Поменял ли я отношение к его жене? Это вряд ли. Я испытал сильное влечение к ней еще там, под окном этого любовного гнездышка, когда нас разделяло только стекло, а легкий розовый свет из комнаты едва касался моего лица. Не скажу, что я охладел к ней потом. Вспоминал как красивый эпизод из эротического фильма.
Я вставил в картридер цифровую карту и, прежде чем выйти из помещения, сказал:
— Воспроизведение начнется автоматически. Садитесь на мое место или поверните монитор к себе. Я вернусь через двадцать минут.
И вышел в узкий коридор, подняв голову, поглядел на низкий потолок. Впервые подумал о том, что если на потолке нарисовать вид машины снизу, то коридор будет походить на смотровую яму: узкий, двоим не разойтись. В конце коридора — то есть в шаге от меня — стоял человек лет пятидесяти, походивший на отставного военного (у меня наметанный взгляд на такие вещи). Я поздоровался с ним кивком головы и спросил:
— Вы с ним?
Мужчина приподнял бровь:
— С кем?
Я кивнул на дверь кабинета, за которой раздавались женские и мужские стоны. Незнакомец не стал интересоваться, что творится в моем кабинете, и ответил на вопрос:
— Нет, я один. Ваша фамилия Баженов? Павел Ильич Баженов?
— Да. Выйдем на улицу, здесь что-то шумновато.
— Вы заняты? Если да, я приду попозже. Завтра вы будете свободны?
Мысли мужчины витали где-то далеко от этого места, хоть он и пытался не выдать этот факт.
— Боюсь, сегодня я не смогу вас принять. Сдаю работу.
— Поздновато, — заметил незнакомец.
Я согласился с ним. Но мой клиент в этот день (сегодня был понедельник) не мог отпроситься с работы. С другой стороны, мне было по барабану, в котором часу сдавать работу — в восемь вечера, как сейчас, или в восемь утра.
— Эта встреча мне напоминает визит к стоматологу, — вновь заговорил незнакомец. — Не знаю почему. Трудно объяснить. У меня болит зуб, мне страшно его удалять, меня страшат хирургические инструменты в застекленном шкафчике, шприцы, урна, в которую полетит вырванный зуб. А вы спокойны и расслаблены. Вам все равно, какой зуб у меня болит и насколько мне больно.
— Вы правы. Вырвать зуб для меня — все равно что талон прокомпостировать.