В окопах Кремля

22
18
20
22
24
26
28
30

— Ой, не знаю…

— Я допускаю, что все упирается в министра регионального развития, у которого один из заместителей руководит федеральным агентством по строительству и жилищно-коммунальному хозяйству. Хотя в это же министерство входит Департамент жилищной политики и жилищно-коммунального хозяйства. У его директора куча заместителей по самым разным направлениям. У этих замов в свою очередь разного рода помощники… К тому же в каждом регионе по министерству, — Матвей выдержал паузу, вызванную тем, что Базаров вновь приложился к пиву, и закончил свой монолог, когда он вновь поставил кружку на стол: — Поэтому ниточка от Захара может привести куда угодно. И поверь, когда мы найдем этого «кукловода», то она от него потянется уже к какому-нибудь криминальному авторитету.

— Ты вообще для этого меня позвал? — вяло спросил Базаров.

— Дешину я позвонил, тебя решил предупредить, — признался Матвей. — Захар после нашего разговора с ним наверняка меня обложит, если уже этого не сделал. Поэтому не надо ко мне приходить и звонить. Я сам на вас буду выходить.

— Хорошо, — кивнул полицейский.

— Еще новости касаемо нашего дела есть?

— Кроме того, что пропал Захар, удалось установить личность одного из сожженных в машине людей… Кличка Монгол. Получается, что второй — Стасов Валентин Петрович, семьдесят первого года рождения.

— Как узнали?

Базаров отмахнулся:

— Долго рассказывать, давай в другой раз?

* * *

Захар ровным счетом ничего не понимал. Мысли путались. Было ясно одно: раз его, чиновника префектуры, так жестко и уверенно брали, значит, у следствия есть на то основания. Голова в пакете вмиг стала мокрой. Стало не хватать воздуха. Он запаниковал. Понимая, что в таком положении он наверняка долго не протянет, Захар застонал.

— Чего ты там? — раздался сверху голос.

— Дышать… Снимите пакет…

— Ничего с тобой не случится, — пробасили сверху, однако ногу со спины убрали.

Захар перевернулся на бок. В этом положении было немного легче.

Завыла сирена. Захар понял, что полиция перекрывает движение для разворота, и не ошибся. Микроавтобус круто развернулся и устремился в обратном направлении. Захар с трудом справился с тряской, которая у него началась сразу, как спецназ разбил окно. Вначале он ни о чем не думал. Просто воспринял все как данность. Он был где-то внутри настроен на то, что все равно когда-то его криминальная деятельность закончится именно так. Еще бы, сколько приписок, отобранных у маргинальной части населения Москвы квартир, убийств произошло именно по его приказу! «Как говорится, сколько ниточке ни виться…» Теперь от того, как он будет вести себя во время проведения следственных действий и в суде, зависит длительность пребывания его на этом свете. Заместителя министра Вострыгина он не боялся, считая этого человека такой же, как и он, пешкой в разыгрываемой партии могущественных людей. Таких, например, как тот мужчина в ненавязчивой вязаной шапочке, на стареньком джипе, с которым он говорил, опустив голову и не смея посмотреть на заднее сиденье. Поэтому Захар будет молчать и все отрицать. Никаких сделок. Пожизненное, так пожизненное. И там люди живут. Хотя до этого дело наверняка не дойдет. Его вытащат или… Нет, он даже думать об этом боялся, ведь совсем недавно сам отправил на тот свет Костыля и его людей.

Вскоре микроавтобус заметно снизил скорость и стал делать остановки. Было ясно, въехали в столицу. Омоновцы больше не ставили на него ноги, по-видимому, устав сидеть в одном положении. Да и что он может сделать с пакетом на голове и скованными за спиной руками? Захар понял, все это просто для того, чтобы с ходу сломать человека. Показать ему, что он никто.

Неожиданно его стало мутить. Он начал усиленно глотать слюну, чтобы подавить рвотный рефлекс. Однако это не помогло, и его вырвало. Липкая и зловонная жидкость растеклась по пластиковому пакету. Левая половина лица и волосы на голове оказались в рвотной массе. Он стал задыхаться и снова застонал.

— Эта сволочь что, рыгает? — возмутился кто-то.

Захар охнул от удара носком тяжелого ботинка в бок.