— А если человек не собирается умирать? — напрямую спросил Матвей.
— Таких другими методами принуждают подписать документы, — уклончиво ответил Тунец. — Просто частое исчезновение людей в округе может насторожить правоохранительные органы.
— А как вы определяете жертв? — брезгливо разглядывая сидящего перед ним парня, спросил Матвей.
— В поликлиниках узнаем адреса смертельно больных, состоящих на учете у наркологов. Если повезет, можно и участкового за определенное вознаграждение уболтать оказывать содействие. У того полномочия шире. Он может навести справки о родственниках…
— За себя можешь не говорить. — Матей перевел взгляд в окно: — Сколько, по твоему мнению, в столице убивают людей в целях завладения жильем?
— Вот ты часто в полиции бываешь? — спросил Тунец и отпил чаю.
— Пару раз приходилось, — уклончиво ответил Кораблев.
— Так видел, наверное, напротив каждого отделения огромные щиты с фотографиями преступников. Но кроме них там есть пропавшие без вести…
— Я понял, ушел из дома и не вернулся. — Матвей сложил на груди руки.
— По моему мнению, там лишь небольшой процент от реально исчезнувших. В большинстве случаев устраняются те, кого не хватятся.
— Как это? — не понял Матвей.
— Разыскные дела, как правило, открываются по заявлению близких. — Тунец шмыгнул носом. — Ну, а если их нет… — Он развел руками. — Так и человека никто не хватится.
— М-да, — Кораблев с шумом перевел дыхание.
— Люди просто так не пропадают, — со знанием дела продолжал Тунец. — Вот на нашей территории есть такие, кто тому же Захару дорогу перешел. Материал на него собирал, организовывал коллективные письма.
— По какому поводу? — Матвей положил руки на стол.
— Ну, например, в одном из дворов забита ливневая канализация. Один пенсионер лужу сфотографировал, разрушенный водой фундамент, трещины в стенах комнат. — Тунец краем простыни вытер испачканные вареньем губы. — Потом подъезд, который со времен Хрущева не ремонтировался. Обошел соседей, собрал деньги, нанял адвоката, а тот составил исковое заявление в суд.
— И где этот пенсионер сейчас? — не мигая глядя на Тунца, спросил Матвей.
— Его вывезли куда-то в Костромскую область, грохнули и закопали в лесу. — Бандит неожиданно улыбнулся. Ему словно доставляло удовольствие рассказывать о своих подвигах. Он допил остатки чая и закончил: — Пока из машины тащили, все кричал, что ничего не боится. Всю войну прошел, поэтому умирать нестрашно…
— Так он еще и фронтовик был? — опешил от такого беспредела Матвей.
— Ну и что? — удивился Тунец. — Захару по барабану, кто он.