— Иди, садистка, — с грубоватой нежностью пробормотал он и направился к телефону, все еще с трудом веря в успех.
В их заведении было принято обо всех достижениях тут же докладывать шефу. А если кто-то по рассеянности или умышленно забывал это сделать, его сурово наказывали. Но Виктору и самому хотелось похвастаться.
Набрав по внутренней связи кабинет профессора, принялся ждать. Наконец шеф снял трубку.
— Получилось! — вместо приветствия объявил Виктор.
— Что? — голос Никифорова задрожал. — Подробности и факты.
— Факты бегают рядом со мной, а в общем, что рассказывать — приходите и смотрите сами…
— Сейчас буду, — коротко пообещал шеф.
Виктор, как ребенок, подпрыгнул на месте и, чтобы чем-то занять себя до прихода профессора, достал рукопись, которая так ему помогла. Почему-то только сейчас ему пришло в голову узнать имя автора этих записей. И вообще, как случилось, что до сих пор он ни разу не взглянул на титульный лист. Сложил воедино латинские буквы.
— Вик-тор Фран-кен-штейн… — вслух выговорил он и вздрогнул.
Не веря своим глазам, он вновь посмотрел на пожелтевшую страницу и повторил:
— Франкенштейн…
Страшная догадка поразила Виктора, в голове что-то зазвенело, а к горлу подступила тошнота.
V
Несколько недель пролетели незаметно. Виктор занимался своими опытами, с каждым днем совершенствуя состав живительной смеси. Пока все шло по плану. Морские свинки и крысы оживали всякий раз, когда ученый впускал газ в камеру. Прошедшие эксперимент животные ничем не отличались от своих собратьев — были резвы и веселы, носились по клетке и, если бы не специальные значки на лапках, Виктор ни за что на свете не угадал бы, который из зверьков побывал на том свете.
Он пробовал оживлять животных и после окоченения, то есть после длительного пребывания в морозильной камере. Профессор Никифоров, внимательно наблюдавший за своим учеником, лишь загадочно улыбался и одобрительно хлопал Виктора по плечу.
Виктор работал, как заведенный, по двадцать часов в сутки. Он решил подключить к проведению опытов нескольких сотрудников, не открыв им, однако, по совету шефа заветной формулы.
Из головы молодого человека не выходили мысли о таинственном Франкенштейне и о монстре, навещавшем могилу своего создателя. Чем больше Виктор думал об этом, тем более реальной ему казалась мысль, что исполин и есть тот искусственный человек, оживленный двести лет назад…
Однажды в перерыве между исследованиями Виктор зашел к шефу. Профессор сидел за своим столом, перекладывая какие-то бумаги.
— Здравствуй, — кивнул он вошедшему.
Лишь сейчас Виктор заметил, что Никифоров здорово постарел. На висках у него появилась седина, а складки губ еще больше углубились.
ebooksa