– Он не идеал, – спокойно ответила молодая женщина. – Но нам подходит.
– Ну и ладненько, – с облегчением сказал Слон, решив, что ему почудилось. – Посмотрим, что будет дальше.
– Я пошла, – сказала Кармен.
Она покинула комнату, оставив дверь приоткрытой, чтобы было слышно Слону (связи через наушники не было, и приходилось сообщаться по старинке), и остановилась в дверях гостиной.
– Мамочка вернулась, – не поворачивая головы, громко и с издевкой произнес Монгол. – Сейчас будет нас ругать.
– Я буду дежурить возле Слона, – с трудом сдерживаясь, заговорила Кармен. – Ты сторожишь Янсена. Ночью поменяемся.
– Во сколько? – буркнул Монгол, упорно глядя в телевизор.
– В три.
– Ладно.
Он повернулся к Кармен.
– Следи там за ним получше. Массаж сделай, эротический… Вдруг поправится?
– Идиот, – уходя, с презрением бросила Марина.
В «лазарете» Слон, слышавший разговор, показал ей большой палец.
– Артист! Я ему аплодирую.
Кармен опустилась на стул.
– Главное, чтобы Янсен ему поверил.
– Поверит! Этому – поверит.
Скоро хоккейный матч закончился, и Монгол приказал Янсену ложиться спать.
– День был длинный, – сказал он, зевая. – Пора на боковую. Ты на диване, я – на тахте.
Тахта стояла у дверей, и Монгол, таким образом, превращался в сторожевого пса.