В ее голосе отчетливо звучали игривые нотки:
– Впрочем, подруга замужем. Она женщина расчетливая, еще с института мечтала выйти замуж за богатого мужчину. И это ей удалось.
– Расчетливая, говоришь? Как же она стала твоей подругой, ведь ты совершенно другая.
– А может, и я расчетливая. Ухватилась же за женатого мужчину? И ничего. Особых угрызений совести не испытываю.
– Это еще вопрос, кто за кого ухватился. Скажи, и давно ты виделась со своей подругой?
– До встречи с тобой. В июле. Она с мужем, известным банкиром, и его то ли компаньоном, то ли товарищем приезжала в Рязань. Позвонила мне, в выходные ездили на природу, шашлыки жарили, отдыхали, а заодно и общались. Больше говорила, конечно, подруга, все расписывала жизнь свою беззаботную, мне же рассказывать было нечего.
Стрельцов отставил бокал, прикурил сигарету:
– А товарищ банкира за тобой, случаем, не ухаживал?
– Ухаживал.
– И тебе это нравилось?
– До определенного момента да. Потом надоело – слишком он усердствовал и был до тошноты любезен.
– И ты что, отшила его?
– Юра, что за вопросы? Что за допрос ты мне устроил? Все это было, да ничего, по сути, и не было, до тебя. До того, как ты появился в моей жизни.
– И тебе нравились ухаживания того хлыста лощеного. Как же, богатенький буратино, а стелется перед тобой…
– Ты никак ревнуешь?
– Да, черт побери, ревную! И в этом есть что-то странное?
– Юра, мне, конечно, приятно осознавать, что ты любишь меня, но ревновать не надо. Не к кому!
Стрельцов угрожающе произнес:
– Будет не к кому! Если этот урод еще раз появится здесь, то я его просто прибью!
– Ну что ты?! Успокойся. И дернул меня черт рассказать о подруге. А все шампанское – хоть и гадость, но по мозгам бьет. Так выпьем коньяку или мне выбросить его?