– Проверим?
– Нет, не надо!
Раневич, разговаривая с бандитом, отвлекал его от Стрельцова. А Юрий поднял пистолет старшего и подошел к Раневичу:
– Отойди к джипу, Виталик, я с парнем поговорю.
Бандит крикнул:
– О чем мне с тобой базарить, офицерская морда? На асфальт, твари!
Стрельцов приблизился к вооруженному бандиту:
– Ну? Как теперь запоешь, урод? У меня патрон в патроннике, ваш старшой позаботился передернуть затвор, а твой ствол на предохранителе. Что ж ты, придурок, не привел оружие в готовность к стрельбе?
Стрельцов блефовал. Пистолет бандита был снят с предохранителя, и затвор он передернул, отскакивая в сторону, но сейчас вспомнить это не смог. Он, не опуская руки, скосил глаза на собачку предохранителя. И тогда Стрельцов применил прежний прием, ногой выбив пистолет из руки на мгновение выведенного из равновесия бандита. Ствол отлетел на тротуар, а парень застыл, опустив руку, глядя в черное отверстие пистолета Стрельцова, направленного прямо в его физиономию.
Раневич подскочил и двумя ударами вырубил бритоголового. Тот, потеряв сознание, упал на бордюр тротуара.
– Готов, ублюдок!
Стрельцов обернулся к внедорожнику, возле открытых дверей которого стоял Лихолетов. Он проверил салон. В нем никого не было. На улицу вышла вся бригада. Юрий кивнул.
– Что дальше делать будем? – спросил Раневич. – Сдадим этих чертей в милицию?
– Сдать можно, но их тут же отпустят.
– Да, ты прав, и до утра не просидят! Тогда что, бросаем их к чертовой матери, и в полк?
– А где девушка?
Подошедший Лихолетов сказал:
– Как вырубили бандюков, что держали ее за руки, она рванула за остановку и, наверное, прямиком мимо домов к детскому саду. Испугалась.
– Испугаешься тут! – проговорил Раневич. – А что это белое у урны лежит? Погоди, погоди, да это же ее сумочка. Во как рванула! Отвезем на КПП. Форму видела, разговор слышала, если что есть ценного в сумочке, приедет за ней в полк.
Неожиданно из-за остановки раздался девичий голос: