– Ты заика, лейтенант? – прорычал Хромов.
– Она умерла, – выдавил из себя Соловушкин.
Хромову показалось, будто в его грудь вогнали кол. Острый и холодный, как сосулька.
– Давно? – спросил он.
– Час назад, – ответил Соловушкин. – Примерно.
– А точно?
– Я не засекал.
– Тогда пошел на хер! – заорал Хромов. – И эту толстую дуру прихвати с собой! – Он ткнул пальцем в полную медсестру, заглянувшую в палату. – Убирайтесь! Все убирайтесь к ебене фене!
Толстушку как ветром сдуло. Младший лейтенант Соловушкин встал, но остался рядом.
– Через несколько часов, – произнес он, – от этой «Орбиты» камня на камне не останется. Так что успокойтесь. Здесь есть кому отомстить за майора Криворука.
Хромов поднял на него тяжелый взгляд.
– Нет, – сказал он. – Не суйся туда, слышишь?
– Послушайте, вы! – взвился Соловушкин. – Майор погиб из-за вас! И не вам здесь распоряжаться, не вам!
Его трясло. А Хромов стал непрошибаем, как танк. Сказывался вкаченный ему наркоз.
– Не искри, – посоветовал он. – Соберись.
– Собрался. И что?
– А то, что не фиг истерики закатывать, – жестко произнес Хромов. – Ты мент, а не баба базарная.
– Минуту назад тут кто-то вопил как резаный, или мне показалось?
Отважившись на эту реплику, Соловушкин весь побледнел и подобрался, словно готовясь шагнуть в пропасть. Хромов помолчал, глядя на него, а потом посоветовал:
– Не перенимай у старших плохие привычки. Думаю, у тебя своих собственных хватает.