– Запросто, – подтвердил Хромов.
– Но репутация фирмы…
– Вам что дороже, собственная жизнь или репутация фирмы?
Колебания Савчука продлились недолго.
– Службу охраны я отправлю по делам в город. Воды надо прикупить, в автосервис наведаться, то да се…
– Вот теперь я вижу, что имею дело с сообразительным и, главное, патриотичным человеком, – одобрил Хромов. – Работайте спокойно, товарищ.
– Спасибо, – откликнулся Савчук.
Но было очевидно, что ни работать, ни хотя бы только лишь сохранять спокойствие он не сможет еще очень долго.
Расставшись с ним, Хромов вернулся в холл и развалился на диване подле Щеглова. Тому это совершенно не понравилось. Несмотря на то что окружающие испытывали свежесть и прохладу, он, как обычно, изнывал от жары, и ему казалось, что поры его тела сочатся растаявшим жиром. Накануне Щеглов предавался пьянству и чревоугодию, а потому был зол на весь окружающий свет, который понятия не имел, как он, Щеглов, страдает.
– Вы бы пересели, мужчина, – буркнул он поверх газеты.
– Почему? – удивился Хромов.
– Здесь занято.
– Правильно.
– А ну, выйдем, – сказал Щеглов, тяжело вставая. – Я вам сейчас кое-что объясню, мужчина.
Не удержавшись, Хромов смешливо фыркнул. Парик превратился для него в подобие шапки-невидимки, и было забавно общаться с Щегловым, который не узнавал его, что называется, в упор.
– Ты мне вот что лучше объясни, майор, – сказал Хромов, – где твоя профессиональная наблюдательность? Ничего не замечаешь? Ну же, разуй глаза!
С этими словами он многозначительно провел рукой по фальшивым волосам, а потом огладил такие же фальшивые усы.
Нижняя челюсть Щеглова отвисла.
– Так это… это вы?..
– Тс-с. – Улыбаясь, Хромов приложил палец к губам.