В одном из проемов виднелся свет, что не на шутку удивило и припугнуло копа.
«Странно, не думал, что кому-то не плевать на электричество. Да еще и на самом провонявшем этаже. Пфф» — Барч сделал прискорбный вывод, — «Если здесь находится убежище преступника, то, боюсь, у парня отсутствует чувство прекрасного».
По мере приближения свет в комнате с белым кафелем все сильнее и сильнее отдавал загадочностью, мистичностью заброшенного госпиталя. Ничего не подозревая, лишь изредка оборачиваясь назад, полицейский шел и повторял вслух, что откроет огонь на поражение, если маньяк нападет из укрытия. Внутри все трепетало…
Толстяк почти подошел к комнате со светом, но вдруг остановился, прислушиваясь к новым ощущениям. Он начал рассуждать про себя:
«Нет слова, которое бы так замашисто, резко, бойко, так вырвалось бы из-под самого сердца, так бы кипело и живо трепетало, как пророненное невзначай ругательство».
Барч достиг пункта назначения (комнаты), отключил фонарь за ненадобностью и увидел движение. Но не резкое, что говорило «скорее всего, хрупкая фигура в джинсах не принадлежит убийце». Но кому тогда?
— Вы вызвали нас, мисс? — коп задал этот вопрос девушке, пребывавшей в состоянии полной прострации, девушке с отсутствующим взглядом, девушке, в чьих глазах не наблюдался интерес к окружающему, к самой жизни. А прострация — как оцепенение, Луиза могла часами сидеть в одной позе, ничего не есть, глядя в одну точку…
Прострация. Как от нее избавится? В нее можно впасть только после сильного пережитого стресса или она, как явление малоизученное, порой настигает человека без каких-либо веских причин, вернее причин, о которых мы не знаем?
Репортерша просто выжидала, выжидала мучителя. Если б коп знал, не стал бы мешать.
— Мисс, позвольте вывести вас отсюда. Вижу, вы сильно напуганы. Но ничего. Вызовем врача, он вас осмотрит, назначит успокоительное и все наладится. Даю слово…
Неожиданно уши Барча порезал бесноватый выкрик Луизы, раздавшийся через секунду после появления за спиной полицейского убийцы. Дойл нашел в кладовой старый утюг, металлический, тяжелый ржавый, и использовал его для ликвидации непрошеного гостя.
Обернувшись, Барч получил смертельный удар в висок и пал ничком. Рядом с трясущейся Луизой, рядом с трупом Птенчика…
Маньяк повернулся к заложнице:
— У тебя было предостаточно времени, чтобы свалить, но нет! Видите ли, современные девочки такие модные, такие все из себя смелышки, что не убегают, когда это необходимо для сохранения собственной жизни! — пока Дойл паясничал, кричал, дергался по-обезьяньи, Луиза подобрала уроненный пистолет полицейского и наставила на него — на мучителя.
Решительная, она была готова выстрелить, готова убить.
— Что? — у подонка мгновенно слетела улыбка, — Успела набраться храбрости для убийства? Поздравляю! — Дойл занервничал, это было очень заметно по резко сменившемуся выражению, — Не каждая куколка на такое пойдет. Но опусти пушечку. Я не враг тебе…
Девушка не опускала. Она держала убийцу на мушке, и была готова…
— Ладно, просто скажи, чего ты хочешь?
— Чтобы ты сдох… — в Луизе не осталось жалости. Не осталось ничего, все заложенное исчезло еще несколько часов назад.
Сочувствие, сострадание, участие — эти благодетели покинули пленницу, которая никуда не ушла. Рискнула жизнью, только чтобы отомстить.
ebooksa