«Не могу пошевелиться».
Мышцы атрофировались, словно истощились от ничегонеделания и нетренировки. Таким было действие сильнодействующего снотворного, которое вкололи Антону, чтобы подстраховаться и исключить возможность побега. Им был необходим материал…
— Хочешь знать, кому принадлежат лаборатории? — спросил у Антона щуплый отморозок в грязной кепке.
— Нет, пожалуй… — тихо-тихо молвил русский.
— Всем в городе заправляет Борис, но здесь хозяйничает отряд так называемых исследователей, действующих под строжайшим руководством Джеймса Баллука/Джерси.
— К-к-кто это? — русский заикался, сводило язык…
— Преступник, почище Бориса.
— И ч-ч-что здесь делают?
— Ставят опыты, генетические, но не на добровольцах, конечно же, а на шантажистах, чьи пожелания по ясным причинам не учитывают…
— Здесь, можно сказать, происходит подмена природы…
— Что? — Белов не получил ответа. Через минуту в помещение вошли облаченные в защитные балахоны «исследователи». Они наградили «Тоху» кислородной маской и за минуту усыпили. Подключение приборов к телу заняло полчаса, и запуск главного механизма — минуту.
Ядовито-желтообразная жидкость с плавающими в ней мелкими частицами-червячками поступала в кровь через капельницу на протяжении часа! Все это время, пока длился процесс введения, «кролика» изрядно познабливало.
— Мы обрадуем босса результатом! — сказали ученые-преступники, обладающие крупным запасом тщеславия, проявлявшегося в подчеркнутом пренебрежении к чужим жизням.
К ждущему отчета Джеймсу Баллуку подошли через час после запуска приборов.
— Мистер Баллук, Джерси… — хоть «исследователи» и были жестокими, бездушными людьми, они, признаться, тряслись перед своим боссом, как маленькие щенки перед крокодилом, — Мы бы хотели с вами обсудить вопрос денежного взноса.
— За мной не заржавеет — сказал Баллук, и повернулся к ним, — Вы сделали все так, как требуется? Сугубо по инструкции?
Доктора закивали.
— Если не подвели, то прекрасно! Можете ехать домой. Деньги достану к следующему четвергу…
Тот Белов, которого все знали, умирал, пока находился в медикаментозной, искусственно индуцированной коме, в длительной анаптезии. А в это время рождалась его вторая сущность — Палач — полная противоположность первой.
Джерси и другие виновники эксперимента толком не могли представить, что создают.
ebooksa