Он опрокинул в рот стопку, затем дождался, пока я выпью, и протянул наколотый на вилку крепкий соленый огурчик. Некоторое время мы ели, потом он откинулся на спинку стула и неожиданно сказал:
– Знаешь, Сергей, я ведь к тебе с вопросом пришел.
– Задавай.
– Скажи, только честно, есть доля правды в этих слухах об ангеле с железными крыльями?
– Ты же только что сам сказал: это слухи! И давай больше не говорить об этом! Надоело!
– После того, что произошло в Берне, даже не знаю, что и думать. Там, в камере, меня сначала душила дикая ярость, хотелось убивать, а затем пришла тоска смертная. В голове мысли одна мрачнее другой… потом вдруг появляешься ты – и я на свободе! Так это еще не все! Ты помогаешь мне выполнить мою клятву: отдаешь мне в руки Димкиных палачей! Как тут не думать о Божьем провидении!
– Мы уже говорили об этом. Тебе не надоело?
Какое-то время он молчал, потом сказал:
– Ладно, не хочешь об этом говорить, Сергей, не надо. А жаль. Будь ты ангелом, был бы бессмертен, а так… Кайзер от тебя не отстанет. Ловушка, устроенная нам в Берне, это только начало.
– У тебя есть что-либо конкретное?
– Честно говоря, я на тебя рассчитывал, хитроумный Одиссей. Твои мысли бывают временами настолько оригинальны и экстравагантны, что только диву даешься, как они тебе в голову приходят.
– Есть, но надо только все хорошо обдумать.
– Я так понимаю, она не сразу сработает?
– Две-три недели.
– Хорошо бы тебе исчезнуть из столицы на пару-тройку месяцев.
– Есть у меня одно дело. В Забайкалье. Как раз на два месяца.
– Отлично! Кстати, государь в курсе того, что произошло в Швейцарии?
– Я был у него, но никаких нареканий в отношении себя не услышал, хотя, не сомневаюсь, что твое начальство уже снабдило императора соответствующим рапортом.
Пашутин хмыкнул:
– То есть тем, что им скормил я.