Я убил Мэрилин Монро

– Ей, кажется, лучше. Она спит. Дыхание спокойное, пульс выровнялся. Я сейчас сварю кофе. – Дэвид спросил озабоченно:

– Мама по утрам пила кофе?

– Ты же знаешь: она всю жизнь пьет утром кофе. – Наоми вышла на кухню. Дэвид спросил:

– Антони, вы давно работаете в синагоге?

– Первый год.

– И сколько они вам платят?

– Четыреста в месяц. Президент синагоги обещал через год повысить плату. – Дэвид состроил хитрое выражение лица, придавая разговору шутливый тон:

– Работа тяжелая? – спросил он с иронией, полагая конечно, что работа легкая и не оправдывает такой платы. Я сделал вид, что не понимаю иронии, ответил серьезно:

– Конечно, тяжелая. Особенно теперь. Каждое утро приходится очищать от снега тротуары и еще сбрасывать снег с крыши. Это помимо общей уборки. – Дэвид, видя что я не разделяю с ним его юмора, сказал небрежно:

– Снегопады бывают только три месяца в году. – Он смотрел на меня снисходительно, я смотрел на него спокойно. Я понимал, почему Наоми задержала меня. Она не хотела оставаться наедине с братом. Наоми вынесла из кухни на подносе завтрак: омлет, нарезанные овощи.

– Кофе сейчас будет готово, – сказала она. Я отказался от завтрака, сказал, что сыт и выпью только кофе. За завтраком Дэвид сказал:

– Наоми, ты же знаешь, что маме кофе нельзя, а говоришь, что она всегда пьет кофе.

– У нее такая привычка.

– Наркоманы тоже говорят, что у них привычка.

– Глупое сравнение. Дэвид, ты где запарковал машину?

– Недалеко, на открытом платном паркинге.

– Антони, вы по дороге не поможете Дэвиду очистить машину? Ее, наверное, занесло снегом. – Я молча кивнул, Дэвид спросил:

– Ты считаешь, мне надо уезжать?

– Ты же ничем здесь не можешь помочь.

– Могу ли я побыть с мамой хотя бы день?